ПОЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ПИЛЮЛИ ДОКТОРА ПИПТА

        Железный Дровосек был по натуре миролюбив,  но  если  уж  приходилось драться, сражался не хуже римского гладиатора. И когда Вороки,  налетев, стали бить крыльями и царапать острыми клювами его  блестящее  никелированное туловище, Дровосек схватил топор и принялся что было силы вращать им над головой. Таким образом он распугал немало птиц, но  на  их  место прилетали все новые, атакуя с неубывающей злостью и  яростью.  Набросившись и на Рогача, беспомощно повисшего над гнездом, птицы пытались  выклевать ему глаза, но, к счастью, - глаза были стеклянные, и у них ничего не вышло. Напали Вороки и на Коня, однако тот, лежа по-прежнему на  спине, брыкался и лягался отчаянно - и его деревянные копыта нанесли  Ворокам не меньший урон, чем топор Дровосека.

       Столкнувшись с упорным сопротивлением, птицы стали с досады расхватывать солому, лежавшую грудой посреди гнезда и прикрывавшую Типа,  Кувыркуна и Джекову голову-тыкву, и травинка за травинкой  выбрасывали  ее  в пропасть.

       Голова Страшилы в ужасе взирала на то, как развевается по  ветру  его соломенное содержимое. Опомнившись, он отчаянно завопил, призывая на помощь Железного Дровосека, и добрый друг ринулся на выручку. Топор так  и сверкал в самой гуще Вороков, а тут еще Рогач принялся размахивать  уцелевшими крыльями, чем привел птиц в совершенное смятение. Когда же, благодаря этим усилиям, он вдруг сорвался с выступа скалы,  на  которой  до сих пор висел, и тяжело плюхнулся в гнездо, ужас птиц был  неописуем.  С громкими криками они устремились прочь и вскоре скрылись за горами.

       Лишь только последний из врагов исчез, Тип поспешил  выползти  из-под диванов и помог выбраться оттуда Кувыркуну.

       - Мы спасены! - ликовал мальчик.

       - Спасены! Спасены! - вторил ему Образованный Жук, от радости готовый расцеловать морду доблестного Рогача. - И спасением обязаны нашей  Летучей Самоделке и острому топору Дровосека!

       - Если и я тоже спасен, будьте любезны, достаньте меня отсюда! - попросил Джек, чья голова все еще лежала под диваном.

       Тип осторожно выкатил ее оттуда и водрузил на место. Он и Коню  помог подняться на ноги, сказав при этом с чувством:

       - Ты славно бился, большущее тебе спасибо!

       - А мы, похоже, неплохо отделались, - сказал не без гордости Железный Дровосек.

       - Отделались, да не все, - послышался слабый, голос откуда-то снизу.

       Все повернулись и заметили голову Страшилы, которая откатилась к краю гнезда.

       - Я полностью опустошен, - пожаловалась голова. -  Куда,  скажите  на милость, подевалась солома, которой я был набит?

       Этот вопрос заставил всех содрогнуться. В ужасе они оглядели гнездо оно было пусто. Солома, вся до последней  былинки,  была  разворована  и развеяна по ветру.

       - Мой бедный, бедный друг, - дрожащим голосом сказал Железный  Дровосек, беря в руки голову Страшилы и с нежностью ее гладя - Кто бы мог подумать, что тебя ожидает столь печальный конец?

       - Я не жалел себя ради друзей, - всхлипнула голова, - и я  даже  рад, что встретил смерть в борьбе за общее дело.

       - По-моему, вы зря расстраиваетесь, - вмешался вдруг Кувыркун, - ведь одежда Страшилы в полном порядке.

       - Так-то оно так, - согласился Железный Дровосек, -  но  на  что  нам одежда, если ее нечем набить?

       - А почему бы не набить ее деньгами? - предложил Тип.

       - Деньгами, - воскликнули все разом в изумлении.

       - Ну конечно, - пояснил мальчик - Смотрите - здесь  в  гнезде  тысячи долларовых бумажек, а есть и двухдолларовые, и пятидолларовые, и  десятки, и двадцатки, и полсотенные Их хватит на дюжину Страшил Почему бы нам этим не воспользоваться?

       Железный Дровосек поворошил в груде мусора рукояткой топора, и вскоре все убедились в том, что бесполезные, как им вначале показалось, бумажки были в действительности денежными купюрами  разного  достоинства,  тоже, разумеется, ворованными В этом ни для кого не доступном  гнезде  лежали, как оказалось,  несметные  богатства.  Заручившись  согласием  Страшилы, друзья немедля начали претворять план Типа в жизнь.

       Для начала они разложили деньги на несколько кучек, стараясь отбирать только самые новые и чистые. Левая нога и башмак  Страшилы  были  набиты исключительно пятидолларовыми бумажками, правая нога -  десятидолларовыми, а туловище - полусотенными, сотенными и тысячедолларовыми  банкнотами, да так туго, что на бедняге едва застегивался сюртук.

       - Теперь ты самый ценный член экспедиции, - заявил Кувыркун,  подмигнув со значением, как только работа была закончена. - Но мы  тебе  будем верной защитой. Не бойся, у нас, как в банке.

       - Спасибо вам, - расчувствовался Страшила. - Я будто заново  родился. И хотя я теперь действительно стал похож на банковский  сейф,  прошу  не забывать, что мозги мои - из прежнего материала. А ведь именно  они  уже не раз выручали нас в трудную минуту.

       - Сейчас как раз очень трудная минута, - заметил Тип, - и, если  твои мозги нас не выручат, придется куковать в этом гнезде до конца дней.

       - Но у нас же есть пожелательные пилюли! - воскликнул Страшила,  извлекая коробочку из жилетного кармана. - В них наше спасение!

       - При этом требуется досчитать по два до семнадцати, -  напомнил  Железный Дровосек. - Наш общий друг Кувыркун утверждает, что высокообразован - пусть попробует.

       - При чем тут образованность? - возмутился Кувыркун. - Вся закавыка в математике. Несчетное число раз я наблюдал за тем, как профессор  решает на доске примеры. Послушать его, так с  иксами,  игреками,  буковками  и значочками можно делать, что угодно, главное - намешать побольше плюсов, минусов и "равно". Однако, насколько я помню, даже и он не  решался  утверждать, что нечетное число можно получить путем сложения четных чисел.

       - Ой, как много ученых слов! - закручинился  Тыквоголовый.  -  Голова трещит - сейчас лопнет!

       - У меня тоже трещит, - мрачно сказал Страшила.  -  Твоя  математика, как я погляжу, вроде банки  с  компотом:  хочешь  достать  вишню  -  так сколько ни тыкай, все попадается не то. Я-то уверен: ларчик  открывается просто. Если, конечно, открывается вообще.

       - Согласен, - кивнул Тип. - Старуха Момби ничего не смыслила в  иксах и игреках. Она и в школе-то никогда не училась.

       - А что, если вести счет от половины? - неожиданно предложил Конь.  Взять для начала две половины, а там, может, и до семнадцати недалеко?

       Все переглянулись в изумлении: такой блестящей идеи от Коня не ожидал никто.

       - Снимаю шляпу, - сказал Страшила и низко поклонился.

       - Он прав, - воодушевился Кувыркун, - сложим  две  половины,  получим единицу, а уж к ней начнем прибавлять по два и так дойдем до семнадцати.

       - Удивляюсь, как это не я додумался первым! - пробормотал  Тыквоголовый.

       - А ты не удивляйся, - назидательно сказал ему Страшила. - И не  считай себя умнее других.

       - Дело теперь за желанием, - торопил друзей Тип. - Кому глотать  первую пилюлю? Может быть, тебе?

       - Мне нельзя, - замотал головой Страшила.

       - Почему же нельзя? Рот-то у тебя есть, - удивился мальчик.

       - Есть-то он есть, только нарисованный и глотать из  него  некуда,  объяснил Страшила. - По правде говоря, - признал он, вздохнув  и  критически оглядев компанию, - боюсь, что из нас глотать умеют только мальчик да Кувыркун.

       - Тогда первое желание загадаю я, - вызвался Тип. - Подайте мне  сюда серебряную пилюлю.

       Туго набитые перчатки Страшилы  не  могли  ухватить  такой  маленький предмет, и потому он протянул мальчику всю перечницу.  Тип  достал  одну пилюлю и положил ее в рот.

       - Считай же! - азартно вскричал Страшила.

       Тип стал считать: "Половина, один, три, пять, семь, одиннадцать, тринадцать, пятнадцать, семнадцать! "

       - Теперь говори желание! - торопил Железный Дровосек.

       Но как раз в это мгновение мальчик  почувствовал  в  животе  страшную боль.

       - Пилюля отравленная! - закричал он в страхе. - О-ой! Убили!  Караул! О-ой! - И он стал, скорчившись, кататься по дну гнезда. Тут уж все перепугались не на шутку.

       - Чем тебе помочь, дружище? Скажи скорей! - умолял Типа Железный Дровосек, по никелированным щекам которого катились слезы.

       - О-ох, я не знаю! - причитал Тип. - 0-ох! Лучше бы я не  глотал  эту пилюлю!

       Боль прошла так же внезапно, как появилась.

       Мальчик встал на ноги, а Страшила изумленно уставился в чудесную  перечницу.

       - Что ты там увидел? - спросил мальчик, которому тут же стало немного стыдно за проявленную слабость.

       - Здесь снова три пилюли, - пробормотал Страшила.

       - Вполне понятно, - объяснил Кувыркун, - ведь Тип сказал: лучше  б  я не глотал пилюлю. Вот желание и исполнилось: он ничего не глотал.  Стало быть, в перечнице и должно быть три пилюли.

       - Может, я ее и не глотал, - растерялся мальчик, - но только мне  все равно было ужасно больно.

       - Не логично, - продолжал рассуждать Кувыркун. - Если  ты  не  глотал пилюлю, тебе не могло быть больно. А раз твое желание  сбылось,  значит, ты ее не глотал и больно тебе тоже не было.

       - Выходит, это я притворялся, - обиделся Тип.  -  Глотай  тогда  сам. Жаль только, что желание уже потрачено.

       - Ничуть не потрачено! - возразил Страшила. - В коробке как было  три пилюли, так и осталось, все целехоньки.

       - У меня уже голова пошла кругом, - пожаловался Тип.  -  Ничегошеньки не понимаю. Но глотать больше ничего не буду, можете быть уверены! -  Он надулся и отошел в угол гнезда.

       - Что ж, - сказал Кувыркун, - так и быть, спасу вас всех, не  будь  я Сильно Увеличенный и Высокообразованный. Загадывать  желание  здесь  все равно, кроме меня, некому. Дайте сюда пилюлю.

       Он проглотил ее без колебаний, под восхищенными  взорами  окружающих, потом досчитал до семнадцати по два в точности, как это сделал Тип.  Почему - неизвестно, скорее всего, потому, что у жуков желудки крепче, чем у мальчиков, - но серебряная пилюля не доставила ему  ни  малейших  неудобств.

       - Желаю, чтобы сломанные крылья Рогача сами собой починились и  стали как новые! - медленно и торжественно проговорил Кувыркун.

       Желание сбылось столь молниеносно, что, обернувшись, они увидели  Рогача уже совершенно целым и готовым к полету, в точности как в  тот  момент, когда его оживили на крыше дворца.