Глава 9

Коровьевские штуки

            никанор иванович босой, председатель жилищного товарищества дома N 302-бис по садовой улице в москве, где проживал покойный берлиоз, находился в страшнейших хлопотах, начиная с предыдущей ночи со среды на четверг.

            В полночь, как мы уже знаем, приехала в дом комиссия, в которой участвовал желдыбин, вызывала никанора ивановича, сообщила ему о гибели берлиоза и вместе с ним отправилась в квартиру N 50.

            Там было произведено опечатание рукописей и вещей покойного. Ни груни, приходящей домработницы, ни легкомысленного степана богдановича в это время в квартире не было. Комиссия об"явила никанору ивановичу, что рукописи покойного ею будут взяты для разборки, что жилплощадь покойного, то есть три комнаты (бывшие ювелиршины кабинет, гостиная и столовая), переходят в распоряжение жилтоварищества, а вещи покойного подлежат хранению на указаной жилплощади, впредь до об"Явления наследников.

            Весть о гибели берлиоза распространилась по всему дому с какою-то сверх"естественной быстротою, и с семи часов утра четверга к босому начали звонить по телефону, а затем и лично являться с заявлениями, в которых содержались претензии на жилплощадь покойного. И в течении двух часов никанор иванович принял таких заявлений тридцать две штуки.

            В них заключались мольбы, угрозы, кляузы, доносы, обещания произвести ремонт на свой счет, указания на несносную тесноту и невозможность жить в одной квартире с бандитами. В числе прочего было потрясающее по своей художественной силе описание похищения пельменей, уложенных непосредственно в карман пиджака, в квартире N 31, два обещания покончить жизнь самоубийством и одно признание в тайной беременности.

            Никанора ивановича вызывали в переднюю его квартиры, брали за рукав, что-то шептали, подмигивали и обещали не остаться в долгу.

            Мука эта продолжалась до начала первого часа. Даже когда никанор иванович просто сбежал из своей квартиры в помещение управления у ворот, но когда увидел он, что и там его подкарауливают, убежал и оттуда. Кое-как отбившись от тех, что следовали за ним по пятам через асфальтовый двор, никанор иванович скрылся в шестом под"Езде и поднялся на пятый этаж, где и находилась эта поганая квартира N 50.

            Отдышавшись на площадке, тучный никанор иванович позвонил, но ему никто не открыл. Он позвонил еще раз и еще раз и начал ворчать и тихонько ругаться. Но и тогда не открыли. Терпение никанора ивановича лопнуло, и он, достав из кармана связку дубликатов ключей, принадлежащих домоуправлению, властной рукою открыл дверь и вошел.

            - Эй, домработница! - Прокричал никанор иванович в полутемной передней. Как тебя ? Груня, что ли ? Тебя нету ?

            Никто не отозвался тогда никанор иванович освободил дверь кабинета от печати, вынул из портфеля складной метр и шагнул в кабинет.

            Шагнуть-то он шагнул, но остановился в изумлении в дверях и даже вздрогнул.

            За столом покойного сидел неизвестный, тощий и длинный гражданин в клетчатом пиджачке, в жокейской шапочке и в пенсне... Ну, словом, тот самый.

            - Вы кто такой будете, гражданин?- Испуганно спросил никанор иванович.

            - Ба! Никанор иванович, - заорал дребезжащим тенором неожиданный гражданин и, вскочив, приветствовал придседателя насильственным и внезапным рукопожатием. Приветствие это ничуть не обрадовало никанора ивановича.

            - Я извиняюсь, - заговорил он подозрительно, - вы кто такой будете? Вы - лицо официальное?

            - Эх, никанор иванович! - Задушевно воскликнул неизвестный. Что такое официальное лицо или неофициальное? Все это зависит от того, с какой точки зрения смотреть на предмет, все это, никанор иванович, условно и зыбко. Сегодня я неофициальное лицо, а завтра, глядишь, официальное! А бывает и наоборот, никанор иванович. И еще как бывает!

            Рассуждение это ни в какой степени не удовлетворило председателя домоуправления. Будучи по природе вообще подозрительным человеком, он заключил, что разглагольствующий перед ним гражданин - лицо именно не официальное, а пожалуй, и праздное.

            - Да вы кто такой будете? Как ваша фамилия?- Все суровее стал спрашивать председатель и даже стал наступать на неизвестного.

            - Фамилия моя, - ничуть не смущаясь суровостью, отозвался гражданин, - ну, скажем, коровьев. Да не хотите ли закусить, никанор иванович? Без церемоний! А?

            - Я извиняюсь, - уже негодуя, заговорил никанор иванович, какие тут закуски! (Нужно признаться, хоть это и неприятно, что никанор иванович был по натуре несколько грубоват).- На половине покойника сидеть не разрешается! Вы что здесь делаете?

            - Да вы присаживайтесь, никанор иванович, - нисколько не теряясь, орал гражданин и начал юлить, предлагая председателю кресло.

            Совершенно освирепев, никанор иванович отверг кресло и завопил:

            - да кто вы такой?

            - Я, изволите ли видеть, состою переводчиком при особе иностранца, имеющего резиденцию в этой квартире, - отрекомендовался назвавший себя коровьевым и щелкнул каблуком рыжего нечищенного ботинка.

            Никанор иванович открыл рот. Наличность какого-то иностранца, да еще с переводчиком, в этой квартире явилась для него совершеннейшим сюрпризом, и он потребовал об"яснений.

            Переводчик охотно об"Яснился. Иностранный артист господин воланд был любезно приглашен директором варьете степаном богдановичем лиходеевым провести время своих гастролей, примерно недельку, у него в квартире, о чем он еще вчера написал никанору ивановичу, с просьбой прописать иностранца временно, покуда сам лиходеев с"ездит в ялту.

            - Ничего он мне не писал, - в изумлении сказал председатель.

            - А вы поройтесь у себя в портфеле, никанор иванович, сладко предложил коровьев.

            Никанор иванович, пожимая плечами, открыл портфель и обнаружил в нем письмо лиходеева.

            - Как же это я про него забыл?- Тупо глядя на вскрытый конверт, пробормотал никанор иванович.

            - То ли бывает, то ли бывает, никанор иванович! - Затрещал коровьев, - рассеянность, рассеянность, и переутомление, и переутомление, и повышенное кровяное давление, дорогой наш друг никанор иванович! Я сам рассеян до ужаса. Как-нибудь за рюмкой я вам расскажу несколько фактов из моей биографии, вы обхохочетесь!

            - Когда же лиходеев едет в ялту?!

            - Да он уже уехал, уехал! - Закричал переводчик, - он, знаете ли, уж катит! Уж он черт знает где! - И тут переводчик замахал руками, как мельничными крыльями.

            Никанор иванович заявил, что ему необходимо лично повидать иностранца, но в этом получил от переводчика отказ: никак невозможно. Занят. Дрессирует кота.

            - Кота, ежели угодно, могу показать, - предложил коровьев.

            От этого, в свою очередь, отказался никанор иванович, а переводчик тут же сделал председателю неожиданное, но весьма интересное предложение.

            Ввиду того, что господин воланд нипочем не желает жить в гостинице, а жить он привык просторно, то вот не сдаст ли жилтоварищество на недельку, пока будут продолжаться гастроли воланда в москве, ему всю квартирку, то есть и комнаты покойного?

            - Ведь ему безразлично, покойнику, - шепотом сипел коровьев, - ему теперь, сами согласитесь, никанор иванович, квартира эта ни к чему?

            Никанор иванович в некотором недоумении возразил, что, мол, иностранцам полагается жить в "Метрополе", а вовсе не на частных квартирах...

            - Говорю вам, капризен, как черт знает что! - Зашептал коровьев, - ну не желает! Не любит он гостиниц! Вот они где у меня сидят, эти интуристы! - Интимно пожаловался коровьев, тыча пальцем в свою жилистую шею, - верите ли, всю душу вымотали! Приедет... И или нашпионит, как последний сукин сын, или же капризами все нервы вымотает: и то ему не так, и это не так! .. А вашему товариществу, никанор иванович, полнейшая выгода и очевидный профит. А за деньгами он не постоит, - коровьев оглянулся, а затем шепнул на ухо председателю: - миллионер!

            В предложении переводчика заключался ясный практический смысл, предложение было очень солидное, но что-то удивительно несолидное было и в манере переводчика говорить, и в его одежде, и в этом омерзительном, никуда не годном пенсне. Вследствие этого что-то неясное томило душу председателя, и все-таки он решил принять предложение. Дело в том, что в жилтовариществе был, увы, преизрядный дефицит. К осени надо было закупать нефть для парового отопления, а на какие шиши - неизвестно. А с интуристовыми деньгами, пожалуй, можно было и вывернуться. Но деловой и осторожный никанор иванович заявил, что ему прежде всего придется увязать этот вопрос с интуристским бюро.

            - Я понимаю, - вскричал коровьев, - как же без увязки, обязательно. Вот вам телефон, никанор иванович, и немедленно увязывайте. А насчет денег не стесняйтесь, - шепотом добавил он, увлекая председателя в переднюю к телефону, - с кого же взять, как не с него! Если б вы видели, какая у него вилла в ницце! Да будущим летом, как поедете за границу, нарочно заезжайте посмотреть - ахнете!

            Дело с интуристским бюро уладилось по телефону с необыкновенной, поразившей председателя, быстротою. Оказалось, что там уже знают о намерении господина воланда жить в частной квартире лиходеева и против этого ничуть не возражают.

            - Ну и чудно! - Орал коровьев.

            Несколько ошеломленный его трескотней, председатель заявил, что жилтоварищество согласно сдать на неделю квартиру N 50 артисту воланду с платой по...- Никанор иванович замялся немножко и сказал:

            - по пятьсот рублей в день.

            Тут коровьев окончательно поразил председателя. Воровски подмигнув в сторону спальни, откуда слышались мягкие прыжки тяжелого кота, он просипел:

            - за неделю это выходит, стало быть, три с половиной тысячи?

            Никанор иванович подумал, что он прибавит к этому: "Ну и аппетитик же у вас, никанор иванович! "- Но коровьев сказал совсем другое:

            - да разве это сумма! Просите пять, он даст.

            Растерянно ухмыльнувшись, никанор иванович и сам не заметил, как оказался у письменного стола, где коровьев с величайшей быстротой и ловкостью начертал в двух экземплярах контракт. После этого он слетал с ним в спальню и вернулся, причем оба экземпляра оказались уже размашисто подписанными иностранцем. Подписал контракт и председатель. Тут коровьев попросил расписочку на пять...

            - Прописью, прописью, никанор иванович! .. Тысяч рублей, - и со словами, как-то не идущими к серьезному делу: - эйн, цвей, дрей! - Выложил председателю пять новеньких банковских пачек.

            Произошло подсчитывание, пересыпаемое шуточками и прибаутками коровьева, вроде "Денежка счет любит", "Свой глазок- смотрок" и прочего такого же.

            Пересчитав деньги, председатель получил от коровьва паспорт иностранца для временной прописки, уложил его и контракт и деньги в портфель, и, как-то не удержавшись, стыдливо попросил контрамарочку...

            - О чем разговор! - Взревел коровьев, - сколько вам билетиков, никанор иванович, двенадцать, пятнадцать? Ошеломленный председатель пояснил, что контрамарок ему нужна только парочка, ему и пелагеее антоновне, его супруге.

            Коровьев тут же выхватил блокнот и лихо выписал никанору ивановичу контрамарочку на две персоны в первом ряду. И эту контрамарочку переводчик левой рукой ловко всучил никанору ивановичу, а правой вложил в другую руку председателя толстую хрустнувшую пачку. Метнув на нее взгляд, никанор иванович густо покраснел и стал ее отпихивать от себя.

            - Этого не полагается...- Бормотал он.

            - И слушать не стану, - зашипел в самое ухо его коровьев, у нас не полагается, а у иностранцев полагается. Вы его обидите, никанор иванович, а это неудобно. Вы трудились...

            - Строго преследуется, - тихо-претихо прошептал председатель и оглянулся.

            - А где же свидетели?- Шепнул в другое ухо коровьев, - я вас спрашиваю, где они? Что вы?

            И тут случилось, как утверждал впоследствии председатель, чудо: пачка сама вползла к нему в портфель. А затем председатель, какой-то расслабленный и даже разбитый, оказался на лестнице. Вихрь мыслей бушевал у него в голове. Тут вертелась и вилла в ницце, и дрессированный кот, и мысль о том, что свидетелей действительно не было, и что пелагея антоновна обрадуется контрамарке. Это были бессвязные мысли, но в общем приятные. И тем не менее где-то какая-то иголочка в самой глубине души покалывала председателя. Это была иголочка беспокойства. Кроме того, тут же на лестнице председателя, как удар, хватила мысль: "А как же попал в кабинет переводчик, если на дверях была печать?! И как он, никанор иванович, об этом не спросил?" Некоторое время председатель, как баран, смотрел на ступеньки лестницы, но потом решил плюнуть на это и не мучать себя замысловатым вопросом.

            Лишь только председатель покинул квартиру, из спальни донесся низкий голос:

            - мне этот никанор иванович не понравился. Он выжига и плут. Нельзя ли сделать так, чтобы он больше не приходил?

            - Мессир, вам стоит это приказать! ..- Отозвался откуда-то коровьев, но не дребезжащим, а очень чистым и звучным голосом.

            И сейчас же проклятый переводчик оказался в передней, навертел там номер и начал почему-то очень плаксиво говорить в трубку:

            - алло! Считаю долгом сообщить, что наш председатель жилтоварищества дома номер триста два-бис по садовой, никанор иванович босой, спекулирует валютой. В данный момент в его квартире номер тридцать пять в вентиляции, в уборной, в газетной бумаге четыреста долларов. Говорит жилец означенного дома из квартиры номер одиннадцать тимофей квасцов. Но заклинаю держать в тайне мое имя. Опасаюсь мести вышеизложенного председателя.

            И повесил трубку, подлец.

            Что дальше происходило в квартире N 50, неизвестно, но известно, что происходило у никанора ивановича. Запершись у себя в уборной на крючок, он вытащил из портфеля пачку, навязанную переводчиком, и убедился в том, что в ней четыреста рублей. Эту пачку никанор иванович завернул в обрывок газеты и засунул в вентиляционный ход.

            Через пять минут председатель сидел за столом в своей маленькой столовой. Супруга его принесла из кухни аккуратно нарезанную селедочку, густо посыпанную зеленым луком. Никанор иванович налил лафитничек, выпил, налил второй, выпил, подхватил на вилку три куска селедки... И в это время позвонили, а пелагея антоновна внесла дымящуюся кастрюлю, при одном взгляде на которую сразу можно было догадаться, что в ней, в гуще огненного борща, находится то, чего вкуснее нет в мире, - мозговая кость.

            Проглотив слюну, никанор иванович заворчал, как пес:

            - а чтоб вам провалиться! Поесть не дадут. Не пускай никого, меня нету, нету. Насчет квартиры скажи, чтобы перестали трепаться. Через неделю будет заседание...

            Супруга побежала в переднюю, а никанор иванович разливательной ложкой поволок из огнедышащего озера- ее, кость, треснувшую вдоль. И в эту минуту в столовую вошли двое граждан, а с ними почему-то очень бледная пелагея антоновна. При взгляде на граждан побелел и никанор иванович и поднялся.

            - Где сортир?- Озабоченно спросил первый, который был в белой косоворотке.

            На обеденном столе что-то стукнуло (это никанор иванович уронил ложку на клеенку).

            - Здесь, здесь, - скороговоркой ответила пелагея антоновна.

            И пришедшие немедленно устремились в коридор.

            - А в чем дело?- Тихо спросил никанор иванович, следуя за пришедшими, - у нас ничего такого в квартире не может быть... А у вас документики... Я извиняюсь...

            Первый на ходу показал никанору ивановичу документик, а второй в эту же минуту оказался стоящим на табуретке в уборной, с рукою, засунутой в вентиляционный ход. В глазах у никанора ивановича потемнело, газету сняли, но в пачке оказались не рубли, а неизвестные деньги, не то синие, не то зеленые, и с изображением какого-то старика. Впрочем, все это никанор иванович разглядел неясно, перед глазами у него плавали какие-то пятна.

            - Доллары в вентиляции, - задумчиво сказал первый и спросил никанора ивановича мягко и вежливо: - ваш пакетик?

            - Нет! - Ответил никанор иванович страшным голосом, - подбросили враги!

            - Это бывает, - согласился тот, первый, и опять-таки мягко добавил: - ну что же, надо остальные сдавать.

            - Нету у меня! Нету, богом клянусь, никогда в руках не держал! - Отчаянно вскричал председатель.

            Он кинулся к комоду, с грохотом вытащил ящик, а из него портфель, бессвязно при этом выкрикивая:

            - вот контракт... Переводчик-гад подбросил... Коровьев... В пенсне!

            Он открыл портфель, глянул в него, сунул в него руку, посинел лицом и уронил портфель в борщ. В портфеле ничего не было: ни степиного письма, ни ни контракта, ни иностранцева паспорта, ни денег, ни контрамарки. Словом, ничего, кроме складного метра.

            - Товариши! - Неистово закричал председатель, - держите их! У нас в доме нечистая сила!

            И тут же неизвестно что померещилось пелагее антоновне, но только она, всплеснув руками, вскричала:

            - покайся, иваныч! Тебе скидка выйдет!

            С глазами, налитыми кровью, никанор иванович занес кулаки над головой жены, хрипя:

            - у, дура проклятая!

            Тут он ослабел и опустился на стул, очевидно, решив покориться неизбежному.

            В это время тимофей кондратьевич квасцов на площадке лестницы припадал к замочной скважине в дверях квартиры председателя то ухом, то глазом, изнывая от любопытства.

            Через пять минут жильцы дома, находившиеся во дворе, видели, как председатель в сопровождении еще двух лиц проследовал прямо к воротам дома. Рассказывали, что на никаноре ивановиче лица не было, что он пошатывался, проходя, как пьяный, и что-то бормотал.

            А еще через час неизвестный гражданин явился в квартиру номер одиннадцать, как раз в то время, когда тимофей кондратьевич рассказывал другим жильцам, захлебываясь от удовольствия, о том, как замели председателя, пальцем выманил из кухни тимофея кондратьевича в переднюю, что-то ему сказал и вместе с ним пропал.