9. Засмоленная бутылка

       Волны  прибоя  выплеснули  ее  на  европейское   побережье.   Бутылку тщательно обработали карболкой и, в  присутствии  самого  лорда,  вскрыли. Внутри  нашли   бумажку,   исписанную   эфиопскими   каракулями.   Опытный переводчик, разобравшись с трудом в этой грамоте,  вручил  ее  Гленарвану. Это был отчаянный призыв о помощи.

       "Мы  умираем  от  голода.  Маленькие  дети  погибают.  Чума  все  еще свирепствует. Разве мы не люди? Пришлите на остров  хлеба!  Ваши,  любящие вас эфиопы".

       Рики-Тики-Тави, узнав о бутылочной почте с острова, даже позеленел от злости и с воплем бросился к лорду.

       - Ваша светлость, бога ради! Да пусть они  там  подыхают!  Это  после того, как они посмели бунтовать, их же еще и снабжать хлебом...

       - Я отнюдь не намерен этого делать, - холодно возразил лорд и вытянул бывшего командарма хлыстом вдоль хребта, дабы  он  впредь  не  совался  со своими непрошенными советами.

       - Собственно говоря, это уже свинство, - процедил сквозь зубы  Мишель Ардан, - можно было бы послать хоть немного маиса...

       - Весьма благодарен вам за ваш совет, мсье, - сухо отрезал Гленарван, а кто должен платить за это мне? И без того этот мавританский сброд  скоро сожрет у нас все до крошки. Я  бы  рекомендовал  вам,  мсье,  воздержаться впредь от подобных глупых советов.

       - Вы так полагаете, сэр? - протянул француз, иронически прищуриваясь. - В таком случае вы меня чрезвычайно обяжете, если укажете  удобное  время вам для нашей встречи у барьера. И клянусь вам, мой  дорогой  сэр,  что  с двадцати шагов я влуплю пулю в ваш благородный лоб с той же точностью, как в Собор Парижской Богоматери.

       - К моему сожалению, я не могу поздравить вас, мсье, если вы будете в двадцати шагах от меня, - отвечал лорд, - ибо тогда ваш вес увеличится как раз на вес той пули, которую я буду вынужден всадить вам в глаз.

       Секундантом лорда на дуэли был сер Филеас Фогг, секундантом Ардана  профессор Паганель. В результате вес Ардана остался без изменения. Выстрел же Ардана был результативней лордовского, только поразил он  не  лорда,  а одного из мавров. Мавры  засели  в  окружающих  кустах  и  с  любопытством наблюдали оттуда за ходом поединка двух благородных мужей. Пуля Ардана как раз и угодила точно между глаз одному из этих любопытных зрителей. Бедняга испустил дух, не приходя в сознание.

       Мишель  Ардан  и  лорд  Гленарван  обменялись  рукопожатиями  и   оба джентльмена с достоинством разошлись.

       А жертву дуэли по-быстрому закопали здесь же в кустах.

       Так завершился сей драматический поединок, но история  с  засмоленной бутылкой имела неожиданное  продолжение.  Оказалось,  что  в  каменоломнях далеко не все разделяли взгляды Рики-Тики-Тави. Нашлись и  свои  смутьяны, которые  совсем  по-другому  восприняли  призыв  с  Красного  Острова.   В ближайшую же ночь пятьдесят мавров совершили  дерзкий  побег  из  карьера, сели в каноэ и покинули европейские берега, оставив  лорду  исключительное по своей наглости послание:

       "Благодарим вас всех  за  карболку  и  за  чутких  наставников  с  их учебными пособиями из буйволовых жил. А ты, буржуй,  проклятый  лорд,  еще попадешься нам, и тогда мы тебя еще не так поблагодарим. Уж мы  тебе  ноги из ж... повыдергиваем! А сейчас  мы  возвращаемся  на  наш  остров,  чтобы помириться и побрататься с эфиопами. Лучше на  родине  от  чумы  протянуть ноги, чем здесь издыхать от твоей протухшей солонины. С общим  приветом  мавры".

       Покидая  европейские  берега,  мавры  прихватили  с  собой  в  дорогу подзорную трубу, сломанный пулемет, сто  банок  сгущенного  молока,  шесть блестящих дверных ручек, выломанных заранее,  десять  револьверов  и  двух белых женщин.