Глава 6

 Благородный и Старинный Дом Блэков

            Миссис Уизли мрачно последовала за ними.

            — Я хочу, чтобы вы сейчас же легли в постель, без разговоров, — сказала она на первом пролете, — у нас завтра будет тяжелый день. Джинни уже наверняка спит, — добавила она Гермионе, — постарайтесь не разбудить её.

            — Ага, спит, как же, — прошептал Фред после того, как Гермиона пожелала им спокойной ночи, и они отправились к следующей двери. — Если Джинни не лежит в кровати, ожидая прихода Гермионы и её детального рассказа, то я флоббер-червь.

            — Ладно, Рон, Гарри, — указала миссис Уизли на их спальню, — идите спать — Спокойной Ночи, — пожелали Гарри и Рон близнецам — Хороших снов, — подмигнул Фред.

            С гулким стуком Миссис Уизли закрыла дверь позади Гарри. Спальня выглядела ещё более темной и угрюмой, чем казалась на первый взгляд. Пустая картина на стене медленно и глубоко дышала, как будто её невидимый житель спал. Гарри надел пижаму, снял очки и залез в свою прохладную кровать, пока Рон кидал Совиное Наслаждение на гардероб, чтобы успокоить Хедвигу и Сыча, которые беспокойно метались, хлопая крыльями.

            — Мы не можем отпускать их охотится каждую ночь, — объяснял Рон, надевая свою синюю пижаму. — Дамблдор не хочет, чтобы здесь летало слишком много сов, это выглядит подозрительно. Ах да… я совсем забыл Он подошел к двери и запер её — Зачем ты это делаешь?

            — Кричер, — коротко сказал Рон. — В первую мою ночь здесь, он приперся в 3 часа утра. Поверь мне, не очень приятно проснуться и увидеть, как он бродит тут по комнате. Ну, так или иначе, — он залез в кровать под одеяла, потом опять посмотрел на Гарри в темноте, Гарри увидел его силуэт в лунном свете, просачивающимся сквозь грязное окно. — Что ты думаешь?

            Гарри не надо было спрашивать, что Рон имел в виду — Ну, они не сказали нам того, о чем мы и так не могли догадаться, не так ли? — спросил он, думая о произошедшем внизу. — Я имею в виду, все, что они сказали, это то, что Орден пытается остановить людей от присоединения к Вольде…

            Гарри услышал быстрое дыхание Рона — …морту, — жестко закончил он. — Когда ты начнешь использовать его имя, как Сириус и Люпин?

            Рон проигнорировал последнее замечание — Нда, ты прав, — согласился он, — мы и так практически все это знали, благодаря Ушкам-Подслушкам. Конечно, новое было…

            Хлопок — ОЙ!

            — Заткнись, Рон, или мама опять сюда притопает — Вы только что саппарировали на мои колени!

            — Ну, в темноте сложнее Гарри увидел размытые очертания Фреда и Джорджа, спрыгивающих с кровати Рона.

            Под скрип пружин кровати, матрас Гарри опустился на несколько дюймов, так как Джордж сел ему в ноги — Додумались? — поинтересовался Джордж — Насчет оружия, про которое сказал Сириус? — спросил Гарри — Промахнулись, — Фред уже сидел рядом с Роном. — Этого мы от Ушек-Подслушек не услышали, не так ли?

            — Как вы думаете, что это такое ? — спросил Гарри — Все, что угодно, — ответил Фред — Но это ж не может быть что-то хуже, чем заклинание Авада Кедавра, — произнес Рон. — Что хуже смерти?

            — Может, это что-то такое, что может кучу людей бахнуть за один раз, — предположил Джордж.

            — Может, это какой-то очень болезненный метод убийства людей, — сказал Рон со страхом в голосе.

            — Так у него же уже есть заклинание Крутациус для боли, — возразил Гарри. — Ему не надо ничего более эффективного.

            Наступила пауза, во время которой, все, включая Гарри, думали, что же может совершать это оружие.

            — Так как вы думаете, у кого оно сейчас? — спросил Джордж.

            — Я надеюсь, что у нас, — нервно прохрипел Рон.

            — Если это так, то наверное, оно у Дамблдора, — заметил Фред.

            — Где? — быстро сказал Рон. — В Хогвартсе?

            — Могу поспорить, что так и есть! — промолвил Джордж. — Он же прятал там Философский Камень.

            — Но оружие же займет больше места, чем Камень! — заметил Рон.

            — Не обязательно! — возразил Джордж.

            — Нда, размер ещё не гарантирует силу, — сказал Джордж, — посмотрите на Джинни.

            — Что ты имеешь в виду? — спросил Гарри — Ты никогда не получал её Пугающих Ведьмочек-Летучек?

            — ШШШ! — зашипел Фред, приподнимаясь с кровати. — Слушайте!

            Все замолчали. Кто-то поднимался по лестнице.

            — Ммм.. — сказал Джордж и без лишней суматохи раздался очередной громкий хлопок, и Гарри почувствовал, как его кровать опять возвратилась в обычное положение. Чуть погодя они услышали, как скрипнул порог перед дверью. Миссис Уизли явно слушала, разговаривают они или нет.

            Хедвига и Сыч печально заухали. Порог опять скрипнул, и они услышали, как она пошла наверх проверять Фреда и Джорджа.

            — Она нам вообще не верит, — с сожалением произнес Рон.

            Гарри был уверен, что не сможет заснуть — вечер был полон событий, о которых следовало подумать, и он ожидал, что пролежит несколько часов, переваривая все новости. Он хотел продолжить разговор с Роном, но миссис Уизли уже спускалась вниз, и когда она ушла, он услышал, как кто-то ещё бежит по лестнице…сказать по правде, многоногие существа плавно бегали вниз и вверх за дверью спальни, а Хагрид, учитель по Уходу за Магическими Существами, говорил: «Красавчики, не так ли, Гарри? В этой четверти мы будем изучать оружие…» Тут Гарри увидел, что у существ были пушки вместо голов, и они старались стать прямо перед ним… он отвернулся…

            Следующая вещь, которую он осознал, было то, что он уютно свернулся в комочек под одеялом и что громкий голос Джорджа заполняет комнату.

            — Мама говорит, чтобы вы вставали. Завтрак уже на столе, а потом вы ей нужны в гостиной. Там намного больше Докси, чем она предполагала. В придачу она нашла целое гнездо Пушков-Пряжков под диваном.

            Полчаса спустя, Гарри и Рон, быстро одевшись и позавтракав, зашли в гостиную на втором этаже, длинную комнату, с высоким потолком и оливково-зелеными стенами, покрытыми грязными гобеленами. Ковер «выдыхал» клубки пыли, когда кто-нибудь на него наступал. Будто моховые зеленые вельветовые занавески гудели так, словно там роились полчища пчел. Именно вокруг них и собрались Миссис Уизли, Гермиона, Джинни, Фред и Джордж, выглядя немного странно с привязанной к носу и рту тканью. Каждый их них держал большую бутылку черной жидкости с носиком у горлышка.

            — Закройте лицо и берите распылитель, — Миссис Уизли обратилась к Рону и Гарри, как только они вошли, указывая на две бутылки темной жидкости на длинноногом столе. — Это Доскистребитель. Я никогда не видела такого бардака…ЧТО делал этот эльф все эти десять лет?!

            Лицо Гермионы было наполовину закрыто чайным полотенцем, но Гарри заметил её укоризненный взгляд в сторону Миссис Уизли — Кричер очень старый, он, наверное, не мог…

            — Ты будешь удивлена, но Кричер может, если хочет, Гермиона. — Сириус зашел в комнату, неся заляпанный кровью мешок, полный дохлых крыс. — Я только что кормил Бакбика, — добавил он в ответ на вопросительный взгляд Гарри. — Я держу его наверху в комнате моей матушки. Ну, как бы там ни было… этот ещё письменный стол…

            Он кинул сумку с «отходами» в кресло, потом перелез через Джо, чтобы осмотреть закрытый стол, который, как впервые заметил Гарри, немного трясся.

            — Молли, я почти уверен, что это Боггарт, — произнес Сириус, ковыряясь в замочной скважине, — но все таки надо попросить Шизоглаза осмотреть его перед тем как выпускать — зная мою матушку, это может быть что-нибудь гораздо хуже.

            — Ты прав, Сириус, — согласилась Миссис Уизли.

            Оба разговаривали подчеркнуто вежливо, что давало Гарри ясно понять, что их вчерашний спор не забыт.

            В холле раздался громкий звонок, за которым тут же последовали неблагозвучные крики и вопли, аналогичные тем, что раздавались после того, как Тонкс сшибла стенд для зонтиков.

            — Я же говорил им не звонить в дверь! — отчаянно произнес Сириус, вылетая из комнаты. Они услышали, как он сбежал вниз по лестнице, в то время как визг Миссис Блэк отдавался по всему дому.

            — Пятна позора, грязные гибриды, предатели борьбы за чистоту крови, дети грязи!

            — Гарри, пожалуйста, закрой дверь, — попросила Миссис Уизли.

            Гарри попытался растянуть этот процесс, желая послушать, что происходит внизу. Сириус однозначно сумел закрыть занавески перед портретом своей матушки, потому как крики прекратились. Он услышал, как Сириус сошел в холл, затем грохот цепи на двери, а потом глубокий голос, по которому он узнал Кингсли Чаклболта: «Хести только что меня сменила, у неё сейчас мантия Муди, но мне придется оставить отчет Дамблдору…»

            Почувствовав на себе взгляд Миссис Уизли, Гарри с большой неохотой закрыл дверь гостиной и присоединился к истреблению Докси Миссис Уизли наклонилась к странице про Докси в книге Гилдероя Локхарта «Справочник по домашним вредителям», лежавшей на диване.

            — Так, вам всем придется быть очень осторожными, так как Докси кусаются и у них ядовитые зубы. Тут у меня противоядие, но я бы хотела, чтобы вам оно не понадобилось.

            Она выпрямилась, стоя прямо напротив занавесок, и подозвала всех поближе.

            — Когда я скажу, сразу начинайте пшикать на них распылителем, — скомандовала она. — Я думаю, что они выйдут, чтоб нас укусить, но на бутылках написано, что одна хорошая струя их парализирует. Когда остановите, сразу кидайте в корзину.

            Она отступила за линию огня и подняла свой распылитель.

            — Ну что ж, начнем!

            Гарри сумел распылить всего немного спрея, когда из-за занавесок вылетел уже взрослый Докси под треск блестящих, как у жука, крыльев, с крошечными острыми, как бритвы, зубками, с маленьким тельцем, словно у феи, покрытым густыми темными волосами, и четырьмя небольшими лапками, яростно сжатыми в кулачки. Гарри пшикнул ему Доксистребителем прямо в лицо. Он остановился в воздухе, а потом упал с довольно громким звуком на изношенный ковер. Гарри поднял его и бросил в корзину.

            — Фред, что ты делаешь? — заметила что-то Миссис Уизли. — Пшикни на неё и выкинь сразу же!

            Гарри обернулся. Фред держал ещё живого Докси указательным и большим пальцами.

            — Без проблем ! — воскликнул Фред, моментально пшикнув Докси в лицо так, что он упал без сознания, но когда Миссис Уизли отвернулась, он тут же, подмигнув Гарри, запихнул его к себе в карман.

            — Мы хотим поэкспериментировать с ядом Докси нам нашим Пасующим Хавчиком, — шепотом поведал Джордж Гарри.

            Ловко распылив спрей на двух Докси, подскочивших прямо ему под нос, Гарри подошел к Джорджу и губами пробормотал: «Что за Пасующий Хавчик?»

            — Набор конфет, от которых тебе становится плохо, — зашептал Джордж, следя за спиной Миссис Уизли, — не очень плохо, просто так, чтобы ты мог выйти из класса, когда хочешь. Фред и я работали над ними этим летом. Это конфета, раскрашенная с двух сторон. Если ты съешь оранжевую половинку Рвотных Пастилок, тебя вырвет. После того, как ты попросишь пойти в больничное крыло, ты глотаешь фиолетовую половинку…

            — …которая восстанавливает всю вашу энергию, давая вам возможность делать все, что вы хотите в течение часа, который был бы иначе посвящен нерентабельной скуке. Ну, так мы пишем на рекламках, — продолжил Фред, который, предварительно посмотрев на Миссис Уизли, уже запихивал к себе в карман нескольких беспризорных Докси. — Но все равно над ними ещё надо работать. На данный момент, наши дегустаторы не могут прекратить блевать, чтобы проглотить фиолетовую половинку.

            — Дегустаторы?

            — Ну, — замялся Фред. — Мы это делаем по очереди. Джордж пробовал Тающую Мечту — а потом мы вместе Кровоносную Нугу.

            — Мама думала, что у нас была дуэль, — усмехнулся Джордж.

            — То есть, магазин приколов все ещё в проекте? — произнес Гарри, делая вид, что поправляет носик на распылителе.

            — Мы ещё не получили разрешения, — ещё тише сказал Фред, пока Миссис Уизли вытирала бровь шарфом, перед тем как вернуться к атаке, — поэтому у нас сейчас есть рассылка по почте. На той неделе мы поместили рекламу в Ежедневном Пророке.

            — Все благодаря тебе, конечно, — произнес Джордж, — но не волнуйся. Мама ничего не знает. Она больше не читает «Ежедневный Пророк», так как они рассказывают там басни про тебя и Дамблдора.

            Гарри ухмыльнулся. Он заставил близнецов Уизли взять тысячу галлеонов — свой выигрыш на Турнире Трех Волшебников, чтобы они смогли реализовать свои замысел магазина приколов, но он был рад, что Миссис Уизли ничего не знала про его роль в укреплении материального состоянии братьев. Их идея о магазине её явно не впечатляла.

            Избавление от Докси заняло почти все утро. Давно за полдень, Миссис Уизли наконец сняла свой защитный шарф, погрузилась в кресло и мигом подскочила с криком отвращения. Оказалось, что она села на мешок с дохлыми крысами. Шторы больше не гудели, но до сих пор были мокрыми и липкими от интенсивного поливания. В корзине лежали ослабшие Докси, а позади них стояла миска с их черными яйцами, которые сейчас насторожено обнюхивал Живоглот и на которые кидали жадные взгляды Фред и Джордж.

            — Я думаю, что мы займемся теми после обеда, — Миссис Уизли показала на пыльные шкафы по обе стороны от камина. Они были переполнены всевозможными вещами: набор ржавых кинжалов, когтей, скрученная змеиная кожа, множество запятнанных серебряных коробок, подписанных на языках, которых Гарри не знал, и — наименее приятное из всех — декоративная кристаллическая бутылка, заполненная до краев тем, что, по мнению Гарри, явно было кровью.

            Опять раздался звонок в дверь. Все посмотрели на Миссис Уизли.

            — Оставайтесь здесь, — приказала она, схватив мешок с крысами. Миссис Блэк опять начала свою речь. — Я принесу вам сэндвичи.

            Она вышла из комнаты, осторожно закрыв за собой дверь. Тут же все поспешили к окну, чтобы посмотреть на порог. Они увидели неопрятную рыжую голову и кучу котлов.

            — Мандангас! — осенило Гермиону. — Только зачем он приволок все эти котлы?

            — Наверное, ищет место, где б их хранить, — предположил Гарри. — Он же этим занимался, когда должен был сторожить меня? Приобретал краденые котлы?

            — Да, ты прав, — согласился Фред, как раз тогда, когда открылась передняя дверь и Мандангас занес свои котлы, после чего исчез из виду. — Нда, маме это точно не понравится…

            Они с Джорджем пересекли комнату и подошли к двери, внимательно слушая. Крики Миссис Блэк прекратились — Мандангас разговаривает с Сириусом и Кингсли, — пробормотал Фред, пытаясь сконцентрироваться. — Не могу расслышать. Как ты думаешь, можем ли мы использовать Ушки-Подслушки?

            — Возможно, оно того стоит, — сказал Джордж. — Я мог бы пробраться наверх и взять пару.

            Но в тот же момент внизу раздался такой громкий звук, что Ушки-Подслушки явно были лишними. Все прекрасно могли слышать, что именно кричала Миссис Уизли:

            — ТУТ ТЕБЕ НЕ МАЛИНА ДЛЯ КРАДЕНЫХ КОТЛОВ!

            — Я обожаю слушать, как мама кричит на кого-то другого, — удовлетворенно произнес Фред, открывая дверь так, чтобы голос Миссис Уизли мог полностью заполнить комнату. — Это вносит какое-то разнообразие — ПОЛНОЕ БЕЗОТВЕТСТВИЕ, КАК БУДТО НАМ НЕ О ЧЕМ БЕСПОКОИТСЯ, КРОМЕ КАК ОБ УКРАДЕНЫХ КОТЛАХ!

            — Только идиоты дают ей дойти до этого, — Джордж покачал головой. — Надо вырубить её с самого начала, а то она будет парить часами. Она мечтала накричать на Мандангаса с того самого времени, как он сбежал с твоей охраны, Гарри… Ну, а вот и выступление мамаши Сириуса.

            Голос Миссис Уизли затерялся среди свежих воплей и криков портрета в холле.

            Джордж закрыл дверь, чтобы немного уменьшить шум, но не успел он сделать это, как в комнату зашел домовой эльф.

            Не считая грязной тряпки, повязанной, словно набедренная повязка, он был полностью голым. Безумно старый, кожа висит мешком, будто её вдвое больше, чем требуется, и, хотя все домовики лысые, из больших, словно принадлежащих летучей мыши, ушей торчат белые волосы. У него были водянисто-серые, налитые кровью глаза и большой, круглый, мясистый нос, больше похожий на свиной пятачок.

            Эльф как будто не замечал Гарри и остальных. Ведя себя так, словно не видел их, он сгорбясь прошел к углу комнаты, медленно и упорно, не переставая бормотать хриплым, глубоким голосом:

            — …пахнет как сточная канава и преступник до корней волос, но она не лучше… противный, старый предатель со своими дружками в доме моей госпожи, о, моя бедная госпожа, если б она знала, если б она знала, сколько грязи они принесли сюда, что она сказала бы старому Кричеру, о, позор мне, грязнокровки и оборотни, предатели и воры, старый бедный Кричер, что бы она сделала! …

            — Привет, Кричер, — громко сказал Фред, закрывая дверь.

            Домовой эльф внезапно остановился, прекратил бормотание и был явно удивлен — Кричер не видел юного хозяина, — промолвил он, поворачиваясь и кланяясь Фреду. Все ещё смотря в пол, он довольно внятно добавил, — Противный маленький друг предателя.

            — Извини? — сказал Джордж. — Я не расслышал.

            — Кричер ничего не говорил, — он произнес, теперь поклонившись Джорджу, тихо добавив, — А вот и его близнец, ещё одно маленькое чудовище.

            Гарри не знал, смеяться ему или нет. Эльф выпрямился, смотря на них очень недоброжелательно, и, видимо, убедился, что они не мог его слышать, так как продолжил свое бормотание:

            — …а вот и грязнокровка, нагло там стоит, ох, если б моя госпожа знала, ох, она бы заплакала, а там ещё один мальчик, Кричер не знает его имени. Что он здесь делает? Кричер не знает…

            — Это Гарри, Кричер, — помогла ему Гермиона. — Гарри Поттер.

            Тусклые глаза Кричера расширились и он забормотал ещё быстрее и яростнее:

            — Грязнокровка говорит с Кричером, как с другом, если бы госпожа Кричера увидела его в такой компании, ох, чтоб она сказала…

            — Не называй её грязнокровкой! — вместе закричали Рон и Джинни.

            — Не волнуйтесь, — зашептала Гермиона, — он не в своем уме, он не знает, что он…

            — Не ври сама себе, Гермиона, он точно знает, что говорит, — перебил Фред, смотря на Кричера с большим отвращением.

            Кричер все ещё бормотал, уставясь на Гарри.

            — Это правда? Это действительно Гарри Поттер? Кричер видит его шрам, это должно быть правдой — мальчик, который остановил Темного Лорда. Кричер не знает, как же он это сделал…

            — Не ты один, Кричер, — сказал Фред.

            — Что тебе надо? — спросил Джордж.

            Огромные глаза Кричера переместились на Джорджа.

            — Кричер убирает, — уклончиво сказал он.

            — Интересно, — произнес кто-то позади Гарри Сириус вернулся. Он смотрел на эльфа с негодованием. Шум в холле уже уменьшился, возможно, Миссис Уизли и Мундугус переместились на кухню для продолжения ссоры.

            Увидев Сириуса, Кричер согнулся в смехотворно низком поклоне, касаясь своим круглым носом пола.

            — Встань, — нетерпеливо приказал Сириус. — Теперь, что ты собирался делать?

            — Кричер убирает, — повторил эльф. — Кричер живет, чтобы работать в Благородном Доме Блэков.

            — Нда, и он становится все чернее с каждым днем, он грязный как никогда, — возразил Сириус.

            — Господину всегда нравились его маленькие шутки, — Кричер опять поклонился и продолжил шепотом. — Господин был противной неблагодарной свиньей, которая разбила сердце своей матери…

            — У моей матери не было сердца, Кричер, — нахмурился Сириус. — Она жила исключительно благодаря своей злости.

            Кричер опять поклонился:

            — Независимо от того, что говорит господин, — неистово бормотал он, — Господин не достоин даже того, чтобы вытереть слизь с туфлей своей матери, ох, моя бедная госпожа, что бы она сказала, увидев, как Кричер прислуживает ему, как бы она его ненавидела, какое это было бы разочарование…

            — Я спросил, что ты собирался делать — холодно прервал Сириус. — Всякий раз, когда ты появляешься и собираешься убирать, ты крадешь что-то из комнаты, чтобы мы не могли это выкинуть.

            — Кричер никогда бы ничего не взял в доме своего господина, — быстро пробормотал эльф. — Госпожа никогда не простит Кричеру выкинутых гобеленов, которые семь столетий хранились в семье. Кричер должен спасти их. Кричер не позволит Господину и его дружкам уничтожить их.

            — Я так и думал, — сказал Сириус, бросая презрительный взгляд на противоположную стену. — Я не сомневаюсь, что она наложила ещё одни Прилипающие Чары на другую сторону этого гобелена, но если я смогу от них избавиться, я так и сделаю. Пшел вон, Кричер.

            Казалось, Кричер не мог не повиноваться прямому приказу, но взгляд, которым он наградил Сириуса, был полон самой глубокой ненависти, и всю дорогу из комнаты он продолжал бормотать:

            — …возвращается, видишь ли, из Азкабана, приказывает Кричеру, что он должен делать. Ох, моя бедная госпожа, что бы она сказала, если б сейчас увидела дом, все её сокровища выкинуты, она отказалась от него и вот он вернулся, говорят, что он тоже убийца…

            — Продолжай бормотать и я стану убийцей! — Сириус раздраженно захлопнул за эльфом дверь.

            — Сириус, у него не все дома, — заявила Гермиона. — Я не думаю, что он понимает, что мы его слышим.

            — Он слишком долго был один, — сказал Сириус, — исполняя чокнутые приказы маминого портрета и разговаривая сам с собой, но он всегда был тупицей…

            — Ты же мог его освободить, — с надежной в голосе произнесла Гермиона, — может быть…

            — Мы не можем его отпустить, он слишком много знает об Ордене, — кратко объяснил Сириус. — И шок просто убьет его. Попробуй предложить ему оставить дом, увидишь его реакцию.

            Сириус пересек комнату к тому месту, где висел тот гобелен, который так защищал Кричер. Гарри и остальные последовали за ним.

            Гобелен выглядел очень старым; в некоторых местах он был очень потертым, как будто его Докси грызли. Золотая нить, которой все было вышито, однако, все ещё сверкала достаточно ярко, чтобы они могли увидеть генеалогическое дерево, которое начиналось, насколько Гарри мог увидеть, со средневековья. Сверху было написано:

            «Благородный и старинный дом Блэков»

            — Тебя здесь нет! — воскликнул Гарри, просмотрев все имена снизу дерева.

            — Я был здесь раньше, — Сириус показал на маленькую круглую обугленную дырку в гобелене, будто прожженную сигаретой. — Моя прекрасная старушка-мать вырвала меня после того, как я сбежал из дома. Кричер очень любит рассказывать эту историю.

            — Ты сбежал из дома?

            — Когда мне было 16, — ответил Сириус. — Я больше не мог терпеть.

            — Куда же ты пошел? — уставился Гарри на него.

            — К твоему отцу, — начал Сириус. — Твои дедушка с бабушкой очень хорошо ко мне относились. Они считали меня за второго сына. Я отдыхал у них во время школьных каникул, а когда мне стукнуло 17, я купил себе собственный дом. Дядя Алфард оставил мне приличное состояние — он тоже был вытерт отсюда, наверное, именно из-за этого, — но, благодаря ему я смог позаботиться о себе. Хотя меня всегда приглашали на воскресный обед к Мистеру и Миссис Поттер.

            — Но… почему ты?..

            — сбежал? — Сириус горько улыбнулся и провел пальцами по своим длинным, неопрятным волосам. — Потому что я их ненавидел: моих родителей, их манию насчет чистых кровей, убежденность, что Блэки чуть ли не королевской крови… мой брат-идиот всегда им верил… вот и он.

            Сириус ткнул пальцем в самый низ дерева на имя «Регулус Блэк». Дата смерти (около 15 лет назад) следовала за датой рождения.

            — Он был младше меня, — добавил Сириус, — и намного лучшим сыном, как мне всегда напоминали.

            — Но он умер, — заметил Гарри.

            — Да, — сказал Сириус, — Идиот… он присоединился к Пожирателям Смерти.

            — Ты шутишь!

            — Гарри, ты что, ещё не понял, что за волшебники жили в этом доме? — раздраженно спросил Сириус.

            — А твои… твои родители, они тоже были Пожирателями Смерти?

            — Нет, нет, но поверь мне, они думали, что Вольдеморт прав, они были за очищение расы волшебников маглорожденных. Они в этом не были одиноки, таких людей было достаточно много, пока Вольдеморт не показал свое истинное лицо…они задрожали, когда узнали, на что он был способен, чтобы захватить власть. Но я готов поклясться, что мои родители гордились Регулусом, ведь он присоединился к нему одним из первых.

            — Его убил аврор? — нетерпеливо спросил Гарри.

            — Да нет, — ответил Сириус. — Его убил Вольдеморт. Или по приказу Вольдеморта, скорее всего. Я не думаю, что Регулус был настолько важной персоной, чтобы сам Вольдеморт убил его. Из того, что я узнал после его смерти, он зашел слишком далеко, потом запаниковал и постарался выйти из игры. Ну, а к Вольдеморту нельзя послать увольнительную записку. Ты или служишь всю жизнь, или отбрасываешь копыта.

            — Обед! — послышался голос Миссис Уизли.

            Она держала палочку прямо перед собой, пытаясь удержать огромное блюдо, заполненное сэндвичами и тортом на краю. Она была вся красная и выглядела очень злой. Все подошли к ней, чтобы взять себе еду, но Гарри остался с Сириусом, который ещё ближе наклонился к гобелену.

            — Я уже столько лет на это не смотрел. Вот Фин Нигеллус…мой пра-прадедушка, видишь?… наименее популярный из всех директоров Хогвартса… и Араминта Мефлуа… сестра моей матери… послала в Министерство закон о легализации охоты на маглов… и дорогая тетушка Элладора… это она начала семейную традицию, обезглавливая тех домашних эльфов, которые были настолько стары, что не могли носить подносы с чаем… конечно, когда в нашей семье появлялся кто-то приличный, его выкидывали отсюда. Тонкс здесь нет. Может, поэтому Кричер её не слушает — он должен делать только то, что говорит ему член семьи.

            — Ты и Тонкс — родственники? — удивился Гарри.

            — Ага… её мать Андромеда была моей любимой кузиной, — ответил Сириус, рассматривая гобелен. — И Андромеды тут тоже нет, посмотри…

            Он показал на маленькое круглое обожженное пятно между двумя именами, Беллатрикс и Нарциссой — Сестры Андромеды все ещё здесь, потому что они вышли замуж за чистокровных волшебников, а Андромеда вышла за Теда Тонкса, который вырос в семье маглов, поэтому…

            Сириус освещал гобелен своей палочкой и кисло смеялся. Гарри, напротив, уставился на имена справа от пятна Андромеды.

            Двойная линия золотой вышивки соединяла Нарциссу Блэк и Лициуса Малфоя, а одиночная вертикальная золотая линия вела от их имен к имени Драко.

            — Ты родственник Малфоев?!

            — Чистокровные семьи почти все находятся в родственных связях. — Если ты хочешь, чтобы твой сын женился, или твоя дочь вышла замуж за чистокровных, твой выбор сильно ограничен. Нас практически не осталось. Я и Молли — кузены по женитьбе, а Артур что-то вроде моего второго троюродного брата. Но не ищи их здесь. Если бы хоть когда-то была семья предателей чистокровности, то это Уизли.

            Но Гарри уже смотрел на имя слева от пятна Андромеды: Беллатрикс Блэк, которая соединялась двойной линией с Родольфом Лестренджем.

            — Лестрендж… — вслух сказал Гарри. Что-то такое забрезжило в памяти; он откуда-то знал это имя, но он не мог вспомнить откуда, хотя от почувствовал странное ощущение в животе.

            — Они в Азкабане, — откликнулся Сириус.

            Гарри посмотрел на него с интересом.

            — Беллатрикс и её муж Родолфус подружились с Барти Краучем младшим, — сказал Сириус все тем же бесцеремонным тоном. — Брат Родольфуса, Рабастан, тоже был с ними.

            Тогда Гарри вспомнил. Он видел Беллатрикс Лестрендж внутри Омута Памяти Дамблдора, странного устройства, где можно было хранить мысли и воспоминания; высокая темноволосая женщина с мешками под глазами, которая на суде рассказывала о своей преданности Лорду Вольдеморту, своей гордости, о том, что она пыталась найти его после падения, и уверенности, что когда-нибудь он вознаградит её за все это.

            — Ты никогда не говорил, что она была…

            — Разве это имеет значение? — прервал его Сириус. — Насколько я знаю, они — не моя семья. Она точно не мой родственник. Я не видел её лет с шестнадцати, если не считать того раза мельком, когда её привели в Азкабан. Ты думаешь, мне нравиться иметь таких родственников?

            — Извини, — начал оправдываться Гарри, — Я не хотел… я просто был удивлен, вот и все.

            — Ничего страшного, не извиняйся, — пробурчал Сириус. Он отвернулся от гобелена, запихнув руки в карманы. — Мне не нравится, что я здесь сижу, — добавил он, рассматривая гостиную. — Я никогда не думал, что когда-нибудь буду снова здесь торчать.

            Гарри прекрасно его понимал. Он знал, как он бы себя чувствовал, если бы, повзрослев и уже думая, что уехал от Дурсли навсегда, вернулся на Привет Драйв.

            — Конечно, это идеальное место для штаб-квартиры, — продолжил Сириус. — Мой отец поставил сюда все известные волшебному миру заклятия, когда жил здесь. Тут не может быть заговоров, Маглы никогда не могли бы прийти и позвонить — даже если б хотели — а Дамблдор добавил свою защиту, поэтому довольно трудно найти дом лучше. Дамблдор — Тайный Хранитель Ордена, ну ты понимаешь — никто не может найти штаб, пока он лично не скажет, где он находится — та записка, которую Муди показал тебе прошлой ночью, была от Дамблдора… — Сириус отрывисто рассмеялся. — Если б мои родители увидели, что сейчас творится в доме… ну, портрет моей матушки может помочь тебе представить.

            Он нахмурился на мгновение, потом вздохнул.

            — Я был бы не против, если бы мог иногда выходить и делать что-то полезное. Я спросил Дамблдора, могу ли я проводить тебя на слушание — как Снаффлс, конечно — чтобы я мог морально тебя поддержать. Что ты думаешь?

            Гарри почувствовал себя так, словно его желудок упал куда-то на пыльный ковер. Он и не думал о слушании с самого ужина прошлым вечером, волнуясь от встречи с людьми, которых любил больше всех на свете, и оттого, что мог услышать про все, что происходит вокруг, так что это чертово слушание полностью вылетело из его головы. После слов Сириуса, сокрушительное чувство страха вернулось к нему. Он уставился на Гермиону и Уизли, поедавших сэндвичи, и подумал, как он будет себя чувствовать, если они вернутся в Хогвартс без него.

            — Не волнуйся, — успокаивал Сириус. Гарри посмотрел на него и понял, что Сириус наблюдал за ним. — Я уверен, что тебя оправдают. Я точно что-то читал в Международном Статуте Тайного Существования, что можно использовать магию в целях самосохранения.

            — Если они меня таки выгонят, — прошептал Гарри, — смогу ли я быть здесь и жить с тобой?

            Сириус грустно улыбнулся.

            — Посмотрим.

            — Я бы чувствовал себя намного лучше перед слушанием, если б я знал, что мне не надо будет возвращаться к Дурсли, — нажал на него Гарри — Должно быть, они просто чудовищны, если ты предпочитаешь этот дом, — хмуро ответил Сириус — Эй, вы двое, идите сюда, а то вам еды не достанется, — позвала Миссис Уизли Сириус опять вздохнул, посмотрел на гобелен, а потом они с Гарри присоединились к остальным.

            Гарри старался не думать о слушании, когда они чистили шкафы днем того же дня. К счастью для него, эта работа требовала серьезной концентрации, так как большинство вещей весьма неохотно покидали свои пыльные полки. Сириус выдержал укус серебряной табакерки, но через несколько секунд его покусанная рука покрылась, словно жесткой перчаткой, неприятной коричневой коркой.

            — Все OK, — сказал он, осматривая с интересом свою руку перед тем, как с помощью волшебной палочки вернуть руку в естественное состояние, — тут скорее всего Корочный порошок.

            Он отбросил коробку в мешок, куда они складывали содержимое шкафов; Гарри заметил, как Джордж, аккуратно и тщательно завернув руку в ткань, стащил коробку из мешка и положил в карман, уже и так полный Докси.

            Они нашли какой-то не очень приятный серебряный инструмент, похожий на многоногий пинцет, который стал удирать по руке Гарри, когда то прикоснулся к нему, и попытался проколоть его кожу. Сириус прицелился и сбил его тяжелой книгой с названием «Благородство Породы: Генеалогия Волшебников». Также они увидели музыкальную шкатулку, которая стала издавать слабые скрипящие звуки, когда её завели. Все вмиг стали вялыми и сонными, пока Джинни не додумалась закрыть ее; нашли и тяжелый медальон, который никто не смог открыть; множество древних печатей, и в пыльной коробке — орден Мерлина, первого Класса, которым наградили дедушку Сириуса за «заслуги перед Министерством».

            — Это значит, за что он отвалил им кучу золота, — высокомерно сказал Сириус, бросая медаль в мешок для мусора.

            Несколько раз Кричер прокрадывался в комнату и пытался вынести контрабандой вещи под своей набедренной повязкой, бормоча ужасные проклятия каждый раз, когда его ловили на этом. Когда Сириус вырвал большое золотое кольцо и забрал гребень Блэков, Кричер разъяренно заплакал и вышел из комнаты, рыдая и называя Сириуса такими именами, которых Гарри никогда не слышал — Оно принадлежало моему отцу, — Сириус кинул кольцо в мешок. — Кричер никогда не был таким же верным ему, как моей матушке, но все равно на прошлой неделе я заметил , как он пытался стащить старые отцовские брюки.

            Миссис Уизли заставляла их работать круглыми сутками. Они потратили три дня, чтобы полностью очистить гостиную. Наконец, единственной нежелательной вещью в ней оставался гобелен с генеалогическим древом Блэков, который явно не собирался покидать стену, и грохочущий письменный стол. Муди не появлялся в штабе, поэтому они не были уверены, что находится внутри него.

            Из гостиной перешли в столовую на первом этаже, где были найдены здоровенные — с блюдца — пауки, скрывающиеся в гардеробе (Рон поспешно оставил комнату, чтобы сделать чашечку чая и не возвращался на протяжении полутора часов). Фарфор, состоящий из гребня Блэков и сервиза, бесцеремонно был выброшен в мешок Сириусом; та же судьба постигла и набор старых фотографий в грязных серебряных рамках, чьи обитатели пронзительно визжали, протестуя.

            Снейп, бы сказал, что они просто «убирали», но, по мнению Гарри, они на самом деле вели войну в доме, затевающем нешуточною борьбу, которой всячески способствовал Кричер. Домовой эльф продолжал появляться везде, где убирались, его бормотание становилось все более и более оскорбительными, так как он пытался вытащить хоть что-то из мусорных мешков. Сириус начал пугать его одеждой, но Кричер уставился на него своими прозрачными глазами и сказал:

            — Господин волен поступать так, как Господин хочет, — перед тем как отвернуться и начать бормотать очень громко, — но Господин не выгонит Кричера, нет, потому что Кричер знает их замыслы, о да, они сделали заговор против Темного Лорда, да, с этими грязнокровками и предателями.

            На этих словах, Сириус, игнорируя протесты Гермионы, схватил Кричера за его набедренную повязку и выкинул из комнаты.

            В дверь звонили по несколько раз в день, на что тут же откликалась матушка Сириуса. Гарри и все остальные пытались подслушать посетителя, хотя они и не много сумели понять из тех кратких бесед, которые они могли услышать, пока Миссис Уизли снова не звала их работать. Снейп мелькал в доме чаще чем остальные, но, к облегчению Гарри, они ни разу не встретились лицом к лицу; Гарри также заметил своего учителя Трансфигурации Профессора МакГоннагал, которая выглядела довольно странно в магловском платье и пальто и тоже никогда не задерживалась. Иногда, конечно, посетители оставались помочь. Тонкс присоединилась к ним в тот незабываемый полдень, когда они нашли жутко старого упыря в туалете наверху ; и Люпин, который жил в доме с Сириусом, но исчезал надолго, исполняя таинственную работу для Ордена, помогал им починить напольные часы, у которых уже выработалась скверная привычка стрелять тяжелыми задвижками в прохожих. Мандангас оправдал себя в глазах Миссис Уизли, когда спас Рона от старинного набора фиолетовой одежды, которые чуть не раздавили его, когда он хотел вынести их из платяного шкафа.

            Несмотря на то, что он все ещё плохо спал (ему часто снились сны с коридорами и закрытыми дверями, отчего шрам опять начинал болеть), Гарри впервые за все лето действительно развлекался. Пока он был занят, он был счастлив, но когда работы становилось меньше, всякий раз, когда он пропускал свою стражу или лежал истощенный на кровати, наблюдая за размытыми тенями под потолком, мысли о слушании в Министерстве возвращались к нему. Страхи кололи его душу, словно иголки, когда он начинал думать про то, что будет делать, если его выгонят. Эти мысли были такими ужасными, что он никогда не говорил о них вслух, даже Рону и Гермионе, которые, как он замечал, частенько шептались между собой и с тревогой смотрели в его сторону, но тоже с ним про это не разговаривали. Иногда, его воображение начинало рисовать безликое должностное лицо в Министерстве, которое ломало его палочку надвое и приказывало ему ехать назад к Дурсли… но он не поедет… Он точно это знал… Он приедет опять в поместье Гримаульд, чтобы жить с Сириусом.

            Он показалось, будто кирпич упал в желудок, когда Миссис Уизли повернулась к нему во время ужина в среду вечером и тихо сказала: «Я погладила твои лучшие вещи для завтрашнего утра, Гарри, и я хочу, чтобы ты сегодня помыл голову. Хорошее первое впечатление может сотворить чудеса».

            Рон, Гермиона, Фред, Джордж и Джинни перестали разговаривать и посмотрели на него. Гарри кивнул и постарался продолжать есть свою отбивную, но во рту стало сухо и он не мог жевать.

            — Как я туда доеду? — спросил он Миссис Уизли, стараясь, чтобы его голос звучал беззаботно.

            — Артур возьмет тебя с собой на работу, — спокойно ответил Миссис Уизли.

            Мистер Уизли обнадеживающе улыбнулся Гарри.

            Гарри посмотрел на Сириуса, но до того, как он смог ответить на вопрос, Миссис Уизли на него ответила:

            — Профессор Дамблдор не думает, что это хорошая идея, чтобы Сириус шел с тобой, но я должна сказать, что..

            — …думаю, что он прав, — закончил Сириус сквозь сжатые зубы.

            Миссис Уизли поджала губы.

            — Когда Дамблдор сказал тебе это? — уставился Гарри на Сириуса.

            — Он приходил прошлой ночью, когда ты спал, — ответил Мистер Уизли.

            Сириус с силой ударил вилкой по картофелине на его тарелке. Гарри уставился в тарелку перед собой. Мысль, что Дамблдор был в доме накануне слушания и не спросил, как он себя чувствует, ещё — если такое вообще возможно — более ухудшило его настроение.