Мир литературы. Коллекция произведений лучших авторов: Роулинг Джоанна
Главная

 

 

Роулинг Джоанна

 

Гарри Поттер и орден Феникса

Книга пятая

 

Глава двадцатая

Рассказ Хагрида

 

            Гарри заскочил в спальню мальчиков, чтобы взять из сундука Плащ Невидимку и Карту Мародера; он бежал так быстро, что им с Роном пришлось прождать по крайней мере пять минут, прежде чем они увидели спешащую Гермиону, спускающуюся из спальни для девочек, несущую шарф, перчатки и одну из её вязаных эльфийских шляп.

            — Ну, там ведь холодно! — сказала она оправдываясь, поскольку Рон нетерпеливо клацал языком.

            Они пролезли через отверстие портрета и торопливо завернулись в Плащ — Рон вырос так сильно, что ему пришлось присесть, чтобы ноги не выглядывали из-под плаща — после этого, двигаясь медленно и осторожно, они пошли вниз по лестнице, периодически останавливаясь, чтобы проверить, нет ли поблизости Филча или Миссис Норрис. Им везло; они не встретили никого, кроме Почти Безголового Ника, который проскользнул мимо них, рассеяно бормоча что-то ужасно похожее на «Уизли наш Повелитель». Они прошли через Главный Зал, и вышли на тихий, заснеженный двор. Сердце у Гарри чуть не выпрыгнуло из груди, когда он увидел впереди маленькие золотистые квадратики света и дым, валящий из дымохода Хагрида. Он перешел на быстрый шаг, остальные толкались и спотыкались позади него. Они взволнованно шли по хрустящему под ногами снегу, пока наконец не достигли деревянной двери. Когда Гарри поднял руку и три раза постучал, собака внутри отчаянно залаяла.

            — Хагрид, это мы! — сказал Гарри через замочную скважину.

            — Ясное дело! — ответил грубый голос.

            Они радостно улыбнулись друг другу под Плащом; они поняли по голосу Хагрида, что он был не в настроении. «Я дома всего три секунды … с дороги, Клык … с дороги, ты, сонная собака …».

            Задвижка отодвигалась, дверь со скрипом открылась, и в образовавшемся проеме появилась голова Хагрида.

            Гермиона вскрикнула.

            — Мерлинова Борода, стойте там! — сказал Хагрид торопливо, ошарашено глядя поверх их голов. — Вы под плащом, да? Ну, заходите, заходите!

            — Извини! — выдохнула Гермиона, когда все трое вошли в дом вслед за Хагридом и сняли Плащ, так чтобы он мог их видеть. — Я только — о, Хагрид!

            — Да это ниче, ниче! — сказал Хагрид торопливо, закрывая дверь позади них и спешно задергивая занавески, но Гермиона продолжала с ужасом смотреть на него.

            Волосы Хагрида были спутаны и заляпаны застывшей кровью, его левый глаз сузился, из-за большой опухоли, а все лицо было покрыто массой фиолетово-черных синяков. Его лицо и руки были покрыты многочисленными ссадинами и порезами, некоторые из которых все ещё кровоточили, а перемещался он осторожно, что заставило Гарри подозревать, что у того сломаны ребра. Было очевидно, что домой он вернулся только что; толстый черный походный плащ лежал на спинке стула, а у двери стоял рюкзак, настолько большой, что смог бы вместить несколько маленьких детей. Хагрид, который был в два раза больше нормального человека, дохромал до огня и поставил на него медный чайник.

            — Что с тобой случилось? — потребовал Гарри, в то время как Клык скакал вокруг них, пытаясь облизать им лица.

            — Скажем … эта, ниче, — сказал Хагрид твердо. — Хотите чаю?

            — Оставь это, сказал Рон, ты не в том состоянии!

            — Я ж говорю, эта, я в порядке, — сказал Хагрид, выпрямляясь и поворачиваясь к ним, но сразу вздрогнул от боли. — Чтоб мне провалиться, я рад видеть вас всех снова — хорошо провели лето, а?

            — Хагрид, на тебя напали! — сказал Рон.

            — Да это так, это — ниче! — сказал Хагрид твердо.

            — Ты бы говорил, что это ничего, если бы один из нас появлялся с фаршем вместо лица? — потребовал Рон.

            — Ты должен пойти к мадам Помфри, Хагрид, — сказала Гермиона с тревогой, — некоторые из этих ушибов выглядят ужасно.

            — Я помозгую над этим, хорош? — сказал Хагрид подавленно.

            Он подошел к огромному деревянному столу, который стоял в середине комнаты, и отдернул полотенце, которое лежало на нем. Под ним лежал сырой, с кровью, зеленоватого оттенка бифштекс размерами чуть больше автомобильной шины.

            — Ты же не собираешься это есть, — а, Хагрид? — сказал Рон, наклоняясь, чтобы лучше видеть. — Оно выглядит ядовитым.

            — Эт оно токо так выглядит, это — мясо дракона, — сказал Хагрид. — Оно, того, не для еды.

            Он поднял бифштекс и хлопнул им по левой стороне лица. Зеленоватая кровь потекла вниз на бороду, и он издал тихий стон облегчения.

            — Эт лучше. Это помогает снять воспаление, я знаю.

            — Так ты собираешься рассказать нам, что с тобой случилось? — спросил Гарри.

            — Не могу, Гарри. Большая тайна. Будто мне больше нечем заняться, кроме как болтать об этом.

            — Тебя избили гиганты, Хагрид? — спокойно спросила Гермиона.

            Драконий бифштекс выскользнул из рук Хагрида, и хлюпнулся на стул.

            — Гиганты? — сказал Хагрид, ловя бифштекс прежде, чем тот достиг его пояса, и ударяя им по лицу, — кто что сказал про гигантов? Кто эт такое сказал? Да кто сказал, что я — что я был — э?

            — Мы догадались, — сказала Гермиона извиняющимся тоном.

            — О, да, точно? — сказал Хагрид, смотря на неё серьезно тем глазом, который не был закрыт бифштексом.

            — Это было … очевидно, — сказал Рон. Гарри кивнул.

            Хагрид впился в них взглядом, затем фыркнул, бросил бифштекс назад на стол и шагнул к чайнику, который свистел.

            — Никогда не встречал таких детей, как вы трое, из-за какого то пустяка, — ворчал он, наливая кипяток в три ковшеобразные кружки. — Эт совсем не комплимент, и не думайте. Хто-то называет эт любопытством. Назойливостью.

            Но его борода дергалась.

            — Так ты видел гигантов? — сказал Гарри, усмехаясь, когда тот сел за стол.

            Хагрид поставил чай перед каждым из них, сел, поднял бифштекс и снова хлопнул им по лицу.

            — Ну, хорошо, — хрюкнул он, — видел.

            — И ты их нашел? — сказала Гермиона успокоенным голосом.

            — Ну, их … эта … не так трудно найти, если честно, — сказал Хагрид. — Очень большие, знаете ли..

            — Где они? — сказал Рон.

            — В горах, — сказал Хагрид.

            — А почему там нет маглов?

            — Есть, — сказал Хагрид мрачно. — только их смерти выдаются за несчастные случаи.

            Он сдвинул бифштекс так, чтобы тот закрывал следы наиболее сильных побоев.

            — Давай, Хагрид, расскажи нам, что там было! — сказал Рон. Расскажи нам о нападении гигантов, а Гарри может рассказать тебе о нападении дементоров.

            Хагрид поперхнулся и выронил бифштекс; он кашлял, разбрызгивая по столу слюну, чай и кровь дракона, а бифштекс с тихим шлепком упал на пол.

            — Чтаа эт значит нападение дементоров? — рычал Хагрид.

            — Разве ты не знаешь? — наивно спросила Гермиона.

            — Я ничче не знаю о том что здесь случилось с моего отъезда, я был на секретном задании, я, эта, не хотел, чтобы совы летали ко мне, в то место — проклятые дементоры. Вы серьезно?

            — Да, они появлялись на Литтл Уингинге и напали на моего кузена и меня, а потом Министерство Магии исключило меня из школы…

            — ЧТО?

            — …и я вынужден был присутствовать на слушании, но сначала расскажи нам о гигантах.

            — Тебя исключили!

            — Расскажи нам о твоем лете, и тогда я расскажу о своем.

            Хагрид впился в него взглядом, смотря только одним глазом. Гарри смотрел на него с невинным выражением лица.

            — О, ну хорошо, — сказал Хагрид отсутствующим голосом.

            Он наклонился и вытащил драконий бифштекс изо рта Клыка.

            — О, Хагрид, не надо, это не гигиенично, — начала Гермиона, но Хагрид уже прислонил мясо к своему распухшему глазу.

            Он сделал большой глоток чая, затем сказал:

            — Хорошо, мы отправились в путь сразу после окончания занятий…

            — Мадам Максим пошла с тобой, да? — вставляла замечание Гермиона.

            — Ага, эт так, — сказал Хагрид, и выражение нескольких дюймов его лица, которые не были прикрыты бородой и зеленым бифштексом, смягчилось. — Да, мы были тока вдвоем. Када я рассказал ей, она сразу согласилась, Олимпия. Зная куды мы идем, я задавался вопросом, как она, прекрасная, хорошо одевающаяся женщина, будет чувствовать себя, лазая по валунам и спя в пещерах, но она ни разу не пожаловалась.

            — Вы знали куда идти? — переспросил Гарри. — Вы знали где были гиганты?

            — Ну, Думбльдор знал, — и сказал нам, — произнес Хагрид.

            — Они прячутся? — спросил Рон. — Это секрет, где они находятся?

            — Да вообще то нет, — сказал Хагрид, качая своей косматой головой. — Большинство магов и сами знают, где они, тока вот путь туда не близкий. Но людям, как ни крути, добраться туды тяжело, поэтому нам нужны были инструкции Думбльдора. Добирались мы туды аж целый месяц.

            — Месяц? — сказал Рон, как будто он никогда не слышал о поездках, продолжающихся такое смехотворно долгое время. — Но почему вы не использовали портшлюс или ещё что-нибудь?

            Можно было уловить странное выражение в незакрытом глазу Хагрида, когда он посмотрел на Рона; оно было жалким.

            — Мы были под наблюдением, Рон, — сказал он грубо.

            — Что ты имеешь в виду?

            — Да что понимать, — сказал Хагрид. Министерство следило за Думбльдором и за всеми, кто по их мнению, был с ним заодно.

            — Мы знаем об этом, — сказал Гарри, с нетерпением ожидая продолжения истории Хагрида, — мы знаем, что Министерство наблюдает за Думбльдором.

            — Так вы не могли использовать волшебство, чтобы добраться туда? — спросил Рон, выглядя ошеломленным, — вы вынуждены были действовать совсем как маглы?

            — Ну, не всю дорогу, — сказал Хагрид осторожно. — Мы тока должны были соблюдать осторожность, но иногда мы все таки использовали палочки…

            Рон издал приглушенный звук, что-то среднее между фырканьем и сопением, и торопливо сделал большой глоток чая.

            — …так, штобы путь был не таким тяжелым. Мы притворялись, мы были вместе на праздники, а када мы добрались до Франции мы сделали вид, что едем в школу Олимпии, потому-што знали, что у нас на хвосте висит кто-то из министерства. Мы должны были двигаться медленно, я не мог использовать магию, чтобы не выдать себя, к тому же Министерство следило, чтобы мы не сбежали. Но мы справились, выждали, пока этот Ди-Джон ошибется, следя за нами.

            — О-о-о, Дижон? — сказала Гермиона взволнованно. — Он был на празднике, помните?

            Она затихла посмотрев на лицо Рона.

            — После этого мы, на всякий случай, немного поколдовали, и это в общем была неплохая поездка. На Польской границе мы встретили пару троллей, ещё у меня были кое-какие разногласия с вампиром в пабе в Минске, но в остальном все прошло гладко.

            — Потом мы добрались до нужного места и начали перебираться через горы, высматривая их … Мы прекратили колдовать, как только подошли к им поближе. Частично из-за того, что они не любят волшебников, а нам не хотелось возвращаться так скоро, частично потому, что Думбльдор предупредил нас, что у Сами-Знаете-Кого была связь с гигантами. Он говорил, что есть шанс, что тот уже послал им связного. Он сказал, что нам нужно быть очень осторожными, на случай если поблизости окажутся Пожиратели Смерти.

            Хагрид прервался, чтобы сделать большой глоток чая.

            — Продолжай! — сказал Гарри настойчиво.

            — Мы нашли их, — сказал Хагрид прямо. — Как-то ночью мы перебрались через перевал, и они оказались в низине перед нами. Несколько горящих костров и огромные тени … было такое ощущение, будто горы двигаются.

            — Насколько они большие? — спросил Рон спокойным голосом.

            — Де-то двадцать футов, — сказал Хагрид небрежно. — А некоторые и все двадцать пять.

            — И сколько их там? — спросил Гарри.

            — Я насчитал де-то семьдесят или восемьдесят, — сказал Хагрид.

            — И все? — сказала Гермиона.

            — Ну, — сказал Хагрид печально, — осталось восемьдесят, раньше их было множество, сотни племен по всему миру. Но они умирали на протяжении веков. Часть, конечно, убили маги, но в основном они просто перебили друг друга сами, теперь они гибнут быстрее чем когда-либо. Те, кто остался в живых, собираются вместе. Думбльдор говорит, что это наша ошибка, это маги заставили их уйти и жить вдали от нас, но теперь пришло время объединиться и встать на защиту.

            — Ну, — сказал Гарри, — ты увидел их, и что дальше?

            — Мы подождали до утра, решили не идти туда в темноте, ради нашей же безопасности, — сказал Хагрид. Они заснули только в три часа утра, прямо там где сидели. Мы не могли спать. Во первых, нужно было удостовериться, что ни один из них не проснется и не найдет нас, а во вторых, они просто невероятно громко храпели. Из-за этого, ближе к утру, произошел обвал.

            — В любом случае, как только это стало возможно, мы спустились, чтобы посмотреть на них.

            — Так что? — сказал Рон, охваченный страхом. — Вы прямо так и пошли к этому гигантскому лагерю?

            — Ну, Думбльдор сказал нам, что делать, — сказал Хагрид. — Вручить подарки Гургу, выказать уважение.

            — Подарки кому? — спросил Гарри.

            — О, Гург — означает вождь.

            — А как вы узнали, кто из них был Гургом? — спросил Рон.

            Хагрид весело хрюкнул.

            — Никаких проблем, — сказал он. — Он был самый большой, самый уродливый и самый ленивый. Сидел там, ожидая, пока другие принесут ему еду. Мертвые козлы и все такое. Его звали Каркус. Он был ростом двадцать два — двадцать три фута и весил, как пара слонов. А кожа у него, как у носорога.

            — И вы просто так подошли к нему? — сказала Гермиона затаив дыхание.

            — Ну … мы спустились к тому месту, где он лежал. Это место было расположено между четырьмя довольно высокими скалами, возле горного озера, Каркус лежал возле бурлящего озера, а остальные подносили еду ему и его жене. Олимпия и я спустились с горы.

            — Но разве они не попытались убить вас, как только увидели? — недоверчиво спросил Рон.

            — У некоторых, определенно, было такое желание, — сказал Хагрид, пожимая плечами, но мы сделали то, что сказал нам Думбльдор, мы высоко подняли наш подарок, и не отводили глаза от Гурга, игнорируя остальных. Остальные вели себя спокойно, наблюдая за нами. Мы дошли до его ног, поклонились, и положили подарок.

            — А что вы дали гиганту? — спросил Рон нетерпеливо. — Еду?

            — Не, еду он может получить и так, — сказал Хагрид. — Мы взяли его магией. Гиганты любят магию, когда она не направлена против них. Так или иначе, в тот первый день мы дали ему ветку Губратианового огня.

            — Ничего себе! — мягко сказала Гермиона, но Гарри и Рон нахмурились в замешательстве.

            — Ветку?

            — Вечный огонь, — сказала Гермиона раздраженно, — вы должны были бы знать это. Профессор Флитвик упоминал об этом по крайней мере дважды!

            — Хорошо, как бы то ни было, — быстро сказал Хагрид, вмешиваясь, чтобы Рон не мог огрызнуться, — Думбльдор заколдовал эту ветку так, чтобы она горела всегда, что может сделать не каждый волшебник, и я положил эту ветку к ногам Каркуса и говорю: «Это подарок Гургу гигантов от Альбуса Думбльдора, который посылает его вам с почтительными поздравлениями».

            — И что сказал Каркус? — нетерпеливо спросил Гарри.

            — Ничего, — сказал Хагрид. — Он не говорит по-английски.

            — Ты шутишь!

            — Не вопрос, — невозмутимо сказал Хагрид, — Думбльдор предупредил нас, что эт может случиться. Каркус начал кричать на пару гигантов, которые знали наш язык, и те перевели.

            — И ему понравился подарок? — спросил Рон.

            — О да, это было похоже на шторм, когда они поняли, что это такое, — сказал Хагрид, переворачивая свой драконий бифштекс, чтобы приложить более холодную сторону к своему распухшему глазу. — Очень доволен. Тогда я сказал: «Альбус Думбльдор просит, чтобы Гург поговорил с его посланником, когда тот вернется завтра с другим подарком».

            — Почему вы не могли поговорить с ним в тот же день? — спросила Гермиона.

            — Думбльдор хотел, чтобы мы делали все очень медленно, — сказал Хагрид. — Нужно было дать им понять, что мы умеем хранить обещания. Мы обещали вернуться завтра с другим подарком, и мы вернулись с другим подарком — это производит хорошее впечатление, не так ли? И ещё это дает им время испытать наш первый подарок, выяснить, насколько он хорош, и заставить с нетерпением ждать следующего. В любом случае, гиганты подобные Каркусу, если перегрузить их информацией, просто убьют вас, чтобы все стало проще. Так что мы поклонились, пошли и нашли миленькую пещеру, в которой провели ночь, а наутро мы вернулись и увидели, что Каркас сидит и с нетерпением ждет нас.

            — И вы говорили с ним?

            — О да. Сначала мы преподнесли ему прекрасный несокрушимый шлем, гоблинской работы, знаете ли, и тогда мы сели, и поговорили.

            — Что он говорил?

            — Не много, — сказал Хагрид. — Главным образом слушал. Но это был хороший признак. Он слушал о Думбльдоре, слушал о том, как тот выступал против убийства последних гигантов Англии. Каркус казался очень заинтересованным тем, что предлагал Думбльдор. Другие гиганты, особенно те, кто знал английский язык, подходили ближе и тоже слушали. Мы надеялись уехать в тот же день. Мы были полны надежд, когда уходили в тот день. Пообещав вернуться следующим утром с подарком. Но этой ночью все было не так.

            — Что ты имеешь в виду? — быстро сказал Рон.

            — Хорошо, как я уже говорил, гиганты не хотят жить вместе, — печально сказал Хагрид. — Не в больших группах, такой как эта. Они не могут помочь себе, половина их убивает друг друга каждые несколько недель. Мужчины бьются друг с другом, женщины бьются друг с другом; остатки старых племен бьются друг с другом, и это не считая ссор из-за еды, огня, и лучшего места для сна. Видя, как вся их раса вымирает, они даже не пошевельнуться, чтобы что-то сделать.

            Хагрид глубоко вздохнул.

            — Той ночью вспыхнуло сражение, мы видели его из нашей пещеры, глядя вниз на долину. Бой продолжался несколько часов, и мы не могли в это поверить, когда солнце взошло, снег был алый, а его голова лежала на берегу озера.

            — Чья голова? — выдохнула Гермиона.

            — Каркуса, — мрачно сказал Хагрид. У них был новый Гург, Голгомас. — он глубоко вздохнул. — Мы заключили сделку с новым Гургом через два дня после первого, нам казалось, что Голгомас не будет слушать нас также внимательно, но мы все же попытались.

            — Вы пошли говорить с ним? — недоверчиво спросил Рон. — После того, как видели, что он оторвал голову другому гиганту?

            — Канешна мы пошли, — сказал Хагрид, — мы не могли отказаться от своих планов! Мы спустились вниз со следующим подарком, который должен был достаться Каркусу.

            — Я знал, что не уйду, пока не открою рот. Он сидел там в шлеме Каркуса, и хитро посмотрел на нас, когда мы подошли ближе. Он был очень большой, один из самых крупных. Черные волосы, большие зубы и ожерелье из костей. Кости выглядели, как человеческие, во всяком случае, некоторые из них. Дальше, я подошел к нему и отдал большой кусок кожи дракона, и сказал: «Подарок для Гурга гигантов». Следующее, что я помню, это как я вишу вверх тормашками в воздухе, а двое его помощников держат меня за руки и ноги.

            Гермиона испуганно прикрыла ладонью рот.

            — Как же вы спаслись? — спросил Гарри.

            — Ниче бы не получилось, если бы там не было Олимпии — сказал Хагрид. — Она вытащила палочку и колдовала так быстро, что быстрее я в жизни не видел. Просто невероятно. Тем двоим, которые меня держали, она попала прямо в глаза Коньюктивным Проклятием, и они сразу отпустили меня, но потом у нас возникли проблемы, поскоку мы использовали магию против них, а ведь именно за это гиганты ненавидят магов. Мы убежали, но знали, что не сможем снова вернуться в лагерь.

            — Чтоб мне провалиться, Хагрид, — спокойно сказал Рон.

            — Так почему вы так долго добирались домой, если были там всего три дня? — спросила Гермиона.

            — Мы не ушли через три дня! — сказал Хагрид, выглядя возмущенным. — Думбльдор рассчитывал на нас!

            — Но ты только что сказал, что у вас не было возможности вернуться!

            — При дневном свете конечно нет. Мы немного помозговали. Два дня мы лежали в пещере и наблюдали. И то, что мы видели нас не обнадежило.

            — Он отрывал ещё головы? — брезгливо спросила Гермиона.

            — Нет, — сказал Хагрид, — Хотя мне бы этого хотелось.

            — Что ты имеешь в виду?

            — Я имею в виду, что мы скоро выяснили, что его целью были не все маги — только мы.

            — Пожиратели Смерти? — быстро сказал Гарри.

            — Точно, — мрачно сказал Хагрид. — Двое из них каждый день ходили туда, принося подарки Гургу, и он не подвешивал их вверх тормашками.

            — Откуда ты знаешь, что это были Пожиратели Смерти? — сказал Рон.

            — Потому что я узнал одного из них, — зарычал Хагрид. — Макнейр, помните его? Тип, которого они послали убить Клювокрыла? Он маньяк. Любит убивать, также как и Голгомас; неудивительно, что они поладили.

            — Так Макнейр убедил гигантов присоединиться к Сами-Знаете-Кому? — отчаянно сказала Гермиона.

            — Придержите Гиппогрифа, я ещё не закончил свою историю! — с негодованием сказал Хагрид, который, казалось, по началу вообще не хотел ничего им рассказывать, а теперь похоже получал удовольствие от своего рассказа. — Мы с Олимпией посоветовались, и решили, что благосклонное отношение Гурга к Сами-Знаете-Кому нравится не всем. Мы попытались убедить некоторых из них, особенно тех, кого не устраивал Голгомас как Гург.

            — А как вы смогли узнать, с кем из них говорить? — спросил Рон.

            — Ну, они были избиты до полусмерти — терпеливо сказал Хагрид. Главной их целью было не попадаться на пути Голгомаса, и они прятались в пещерах вокруг оврага, подобно нам. Так что ночью мы бродили по пещерам, пытаясь убедить некоторых из них.

            — Вы лазали по темным пещерам, выискивая гигантов? — сказал Рон испуганным голосом.

            — Да, но не гиганты волновали нас больше всего, — сказал Хагрид. Мы были больше обеспокоены из-за Пожирателей Смерти. Думбльдор говорил, чтобы мы по возможности избегали их, если они нам повстречаются, и проблема была в том, что они знали, что мы где-то рядом — ясное дело, Голгомас рассказал им о нас. Ночью, когда гиганты спали, а нам нужно было лазать по пещерам, Макнейр и тот второй бродили вокруг, высматривая нас. Мне было нелегко сдерживать Олимпию, которая хотела наброситься на них, — сказал Хагрид, уголки его рта подняли его дикую бороду, — уж очень она хотела напасть на них… она та еще, когда рассердится, Олимпия … просто огонь… — это определенно её французская кровь…

            Хагрид пристально глядел затуманенным взглядом на огонь. Гарри дал ему тридцать секунд на воспоминания, прежде чем громко кашлянуть.

            — Так что случилось? Вы добрались до кого-то из остальных гигантов?

            — Что? О … О, да, конечно. Да, на третью ночь после того, как Каркус был убит, мы вылезли из пещеры, в которой прятались, и спустились к оврагу, стараясь не попадаться на глаза Пожирателям Смерти. Мы обошли несколько пещер и где-то в шестой пещере нашли трех спрятавшихся гигантов.

            — В пещерах им должно быть тесно, — сказал Рон.

            — Да, там особенно не развернешься, — сказал Хагрид.

            — Разве они не напали на вас, как только увидели? — спросила Гермиона.

            — Вероятно они так бы и сделали, если бы были в состоянии, — сказал Хагрид, но они были ужасно избиты, все трое; Голгомас бил их, пока они не потеряли сознание; когда они очнулись, то отползли к ближайшему убежищу, которое только смогли найти. Как бы то ни было, один из них знал немного английский язык и перевел остальным, и после того, что мы сказали им, спуск вниз не показался им таким уж ужасным. Мы продолжали возвращаться назад и посещать раненых … Я думаю мы убедили шестерых или семерых.

            — Шесть или семь? — нетерпеливо сказал Рон. — Это не так плохо. Так они придут и будут драться вместе с нами против Сам-Знаешь-Кого?

            Но Гермиона сказала:

            — Что ты имеешь в виду, в чем вы их убедили, Хагрид?

            Хагрид посмотрел на неё печально.

            — Голгомас совершил набег на пещеры. Те, кто выжил, больше не хотели иметь с нами дело, после этого.

            — Так … значит никто из гигантов не придет? — сказал Рон, выглядя разочарованным.

            — Не, — сказал Хагрид, глубоко вздохнув, когда переворачивал бифштекс и прислонял более прохладную сторону к своему лицу, — но мы сделали то, что хотели, мы передали им сообщение Думбльдора и некоторые из них его слышали, и определенно запомнили. Возможно они не захотят остаться с Голгомасом, когда тот будет уходить с гор, есть шанс, что они вспомнят, что Думбльдор был дружелюбен с ними … возможно они придут.

            Снег запорошил окно. Гарри осознал, что его колени были пропитаны влагой: Клык пускал слюни, положив голову на колени Гарри.

            — Хагрид? — спокойно сказала Гермиона через какое-то время.

            — Ммм?

            — Ты … были ли какие-то признаки … ты слышал что-нибудь о твоей … твоей … матери, в то время когда был там?

            Незакрытый глаз Хагрида остановился на ней, и Гермиона выглядела довольно испуганной.

            — Извини… я… забудь…

            — Умерла, — хрюкнул Хагрид. — Умерла много лет назад. Они рассказали мне.

            — О … я … мне действительно жаль — сказала Гермиона очень тонким голосом. Хагрид пожал своими массивными плечами.

            — Не нужно, — сказал он коротко. — Я её практически не помню. Она не была хорошей матерью.

            Они снова затихли. Гермиона нервно взглянула на Гарри и Рона, явно желая, чтобы кто-то из них заговорил.

            — Но ты все ещё не сказал, почему ты в таком состоянии, Хагрид, — сказал Рон, показывая на запачканное кровью лицо Хагрида.

            — И почему ты вернулся так поздно, — сказал Гарри. — Сириус говорит, что мадам Максим вернулась давным-давно…

            — Кто на тебя напал? — сказал Рон.

            — Никто на меня не нападал! — решительно сказал Хагрид. — Я…

            Но он не успел договорить, потому что в дверь кто-то постучал. Гермиона вздохнула; её кружка выскользнула из пальцев и разбился об пол; Клык заскулил. Все четверо уставились на окно возле двери. Тень кого-то маленького и приземистого слегка колебалась за тонким занавесом.

            — Это она! — прошептал Рон.

            — Забирайтесь сюда! — быстро сказал Гарри. Схватив Плащ Невидимку и накинув его на себя и Гермиону, Рон пронырнул под столом и тоже скрылся под Плащом. Сбившись вместе, они отползли далеко в угол. Клык бешено лаял у двери. Хагрид выглядел совершенно растерянным.

            — Хагрид, спрячь наши кружки!

            Хагрид схватил кружки Гарри и Рона и спрятал их под подушкой в корзине Клыка. Клык прыгал на дверь; Хагрид отодвинул его с дороги ногой и открыл её.

            Перед ним стояла профессор Умбридж в своем зеленом твидовом плаще и такой же шляпе, с отворотами. Губы её были сжаты, она отклонилась назад чтобы видеть лицо Хагрида; так как её голова была на уровне его пупа.

            — Так, — сказала она медленно и громко, как будто она говорила с кем-то глухим. — Вы Хагрид, не так ли?

            Не дожидаясь ответа, она зашла в комнату, её выпученные глаза вращались во всех направлениях.

            — Уйди, — гаркнула она, махнув сумочкой в Клыка, который скакал вокруг нее, пытаясь лизнуть её в лицо.

            — Э — я не хочу показаться грубым, — сказал Хагрид, уставившись на нее, — но кто вы?

            — Мое имя — Долорес Умбридж.

            Ее глаза скользили по комнате. Дважды она взглянула в угол, в котором стоял Гарри, зажатый между Роном и Гермионой.

            — Долорес Умбридж? — сказал Хагрид, совершенно сбитый с толку. — Я думал что вы из Министерства, вы разве не работаете с Фуджем?

            — Я была Старшим Заместителем министра, да, — сказал Умбридж, расхаживая по комнате и осматривая каждую крошечную деталь, от рюкзака возле стены до брошенного походного плаща. — А теперь я преподаватель Защиты Против Темных Искусств.

            — Это смело, да, — сказал Хагрид, — не много найдется людей, которые взялись бы за эту работу.

            — …и Верховный Надзиратель Хогварца, — сказала Умбридж, не подавая никаких признаков того, что она его слышала.

            — Вы … кто? — сказал Хагрид, хмурясь.

            — Что это такое, позвольте спросить, — сказала Умбридж, указывая на черепки фарфора на полу, которые остались от кружки Гермионы.

            — О, — сказал Хагрид, беспомощно глядя в угол, в котором спрятались Гарри, Рон и Гермиона, — о, эт был … Клык. Он разбил кружку. Поэтому я пользуюсь этой вместо нее.

            Хагрид указал на кружку, из которой он пил, одна рука, все ещё прижимала к глазу драконий бифштекс. Теперь Умбридж стояла, осматривая его вместо комнаты, принимая во внимание каждую деталь его внешности.

            — Я слышала голоса, — сказала она спокойно.

            — Я говорил с Клыком, твердо сказал Хагрид.

            — И он возражал вам?

            — Ну … у меня такая привычка, — сказал Хагрид стеснительно. — Я иногда говорю с Клыком, как будто он человек…

            — Три пары следов в снегу ведут к двери вашего дома, — вкрадчиво сказала Умбридж.

            Гермиона вздохнула; Гарри зажал ей рот рукой. К счастью, Клык громко фыркал, бегая вокруг Профессора Умбридж, и она, похоже, не услышала.

            — Ну, я тока што вернулся, — сказал Хагрид, махнув огромной рукой в сторону рюкзака. — Может кто-то приходил раньше, а меня не было.

            — Нет никаких следов, уходящих от вашей двери.

            — Ну, я … я не знаю, что это может быть … — сказал Хагрид, нервно теребя бороду и снова посмотрев в угол, где Гарри, Рон и Гермиона стояли, как бы прося о помощи. — Эмм …

            Умбридж развернулась и стала ходить по всей комнате, внимательно глядя вокруг. Она нагнулась и заглянула под кровать. Она открыла шкафчик Хагрида. Она прошла в двух дюймах от того места, где Гарри, Рон и Гермиона стояли, прижавшись к стене; Гарри втянул живот, когда она проходила мимо. После тщательного осмотра огромного котла Хагрида, используемого для приготовления пищи, она снова развернулась и сказала:

            — Что с вами случилось? Как вы получили эти повреждения?

            Хагрид торопливо отдернул драконий бифштекс от своего лица, что, по мнению Гарри было ошибкой, потому что черно-фиолетовое следы избиения вокруг его глаз теперь были отчетливо видны, не говоря уже о большом количестве свежей и застывшей крови на его лице. — О, это был … небольшой несчастный случай, — сказал он неубедительно.

            — Что именно за несчастный случай?

            — Я — я упал.

            — Вы упали, — прохладно повторила она.

            — Да, точно. С … с метлы моего друга. Я в общем то не летаю. Взгляните на мой размер, я не рассчитал и упал с метлы. Мой друг из породы Абраханских лошадей, не знаю, видели ли вы их когда-нибудь, большие животные, и часть поездки, стал быть, я пролетел на одном из них, и это было…

            — Где вы были? — прохладно спросила Умбридж, сквозь лепет Хагрида.

            — Где я был?

            — Ну да, — сказала она. Учеба началась два месяца назад. Другой преподаватель вынужден был вести ваши занятия. Ни один из ваших коллег не мог дать мне никакой информации относительно вашего местонахождения. Вы не оставили никакого адреса. Где вы были?

            Возникла пауза, во время которой Хагрид уставился на неё открытым глазом. Гарри почти мог слышать его бешено работающие мозги.

            — Я — я был далеко из-за моего здоровья, — сказал он.

            — Из-за вашего здоровья, — повторила Профессор Умбридж. Ее глаза путешествовали по бесцветному и раздутому лицу Хагрида; кровь дракона мягко и тихо капала на жилет. — Я вижу.

            — Да, — сказал Хагрид, — немного свежего воздуха, знаете ли.

            — Да, вам как егерю, очень трудно найти свежий воздух, — сказал Умбридж.

            Часть лица Хагрида, которая не была черной или фиолетовой, вспыхнула.

            — Ну — смена мест, знаете ли.

            — Горные пейзажи? — стремительно сказала Умбридж.

            Она знает, думал Гарри отчаянно.

            — Горы? — повторился Хагрид, быстро соображая. — Не, Юг Франции. Немного солнца и … и море.

            — Действительно? — сказала Умбридж. — Вы не очень загорели.

            — Да … ну … чувствительная кожа, — сказал Хагрид, делая попытку приветливо улыбнуться. Гарри заметил, что два зуба у него были выбиты.

            Умбридж посмотрела на него холодно; его улыбка дрогнула. Затем она поправила ремешок своей сумочки и сказала:

            — Я, конечно, сообщу Министру о вашем запоздалом возвращении.

            — Хорошо, — сказал Хагрид, кивая.

            — Вы также должны знать, что моей неприятной, но необходимой обязанностью, как Верховного Надзирателя, является инспектирование моих товарищей преподавателей. Так что я осмеливаюсь сказать, что мы встретимся снова достаточно скоро.

            Она резко развернулась и пошагала к двери.

            — Вы инспектируете нас? — безучастно переспросил Хагрид, смотря ей в след.

            — О, да, — мягко сказала Умбридж, оглядываясь назад и держась за дверную ручку. Министерство постановило отсеять плохих преподавателей, Хагрид. Спокойной ночи.

            Она вышла, хлопнув за собой дверью. Гарри хотел снять Плащ Невидимку, но Гермиона схватила его за запястье.

            — Еще нет, — шепнула она ему в ухо. — Возможно она ещё не ушла.

            Хагрид, похоже, думал так же; он проковылял через комнату и чуть-чуть отодвинул занавес.

            — Она ушла обратно в замок, — сказал он низким голосом. — Чтоб мне провалиться … инспектирует людей, она?

            — Да, — сказал Гарри, снимая Плащ. — Треллани уже на испытательном сроке…

            — Умм … чем именно ты планируешь заниматься с нами в классе, Хагрид? — спросила Гермиона.

            — О, не беспокойся на счет этого, у меня запланирована куча уроков, — сказал Хагрид с энтузиазмом, хватая со стола драконий бифштекс и прислоняя его к глазу. — У меня есть пара существ, которых я хранил специально для года СОВ; вы увидите, они — это что-то действительно необычное.

            — Эмм … чем именно необычное? — спросила Гермиона.

            — Я не скажу — радостно сказал Хагрид. — Я не хочу испортить сюрприз.

            — Послушай, Хагрид, — торопливо сказала Гермиона, отбрасывая притворство, — Профессор Умбридж не будет в восторге, если ты принесешь в класс что-то слишком опасное.

            — Опасное? — сказал Хагрид, выглядя добродушно смущенным. — Не глупите, я не принесу ничего опасного! Я думаю, что они могут позаботиться о себе…

            — Хагрид, ты должен пройти инспекцию Умбридж, и будет лучше, если она увидит, как ты учишь нас ухаживать за Порлоками, или рассказываешь о разнице между Шишковиками и ежами, что-то типа этого! — искренне сказала Гермиона.

            — Но эт не очень интересно, Гермиона, — сказал Хагрид. У меня есть что-то гораздо более внушительное. Я приберег это на этот год, я рассчитывал добраться до единственного стада в Англии.

            — Хагрид … пожалуйста … — сказала Гермиона, в её голосе было отчаяние. — Умбридж ищет малейшую зацепку, чтобы избавиться от преподавателей, которые, по её мнению, слишком близки к Думбльдору. Пожалуйста, Хагрид, обучай нас чему-нибудь скучному, чему-нибудь, связанному с нашей СОВОЙ.

            Но Хагрид лишь широко зевал и бросал одним глазом тоскливые взгляды на обширную кровать в углу.

            — Слушайте, это был длинный день и уже поздно, сказал он, мягко похлопав Гермиону по плечу, так, что её колени подогнулись, и с глухим стуком уперлись в пол. — О — извини — Он поднял её обратно за воротник мантии. Послушай, не беспокойся обо мне, я обещаю, что у меня действительно хороший материал, запланированный для ваших уроков… теперь вам лучше вернуться обратно в замок, и не забыть замести за собой следы!

            — Я не уверен, что он тебя послушает, — сказал Рон немного позднее, когда проверив, что путь свободен, они возвращались к замку, ступая по глубокому снегу. Следов за ними не осталось, потому что Гермиона стерла их Заклинанием Уничтожения, как только они дошли до места.

            — Тогда завтра я вернусь снова, — решительно сказала Гермиона. Если понадобиться, я сама спланирую ему уроки. Я не буду беспокоиться, если она выкинет Треллани, но я не позволю ей избавиться от Хагрида!

 

 
 

 

 
 

Rambler's Top100

Рейтинг@Mail.ru

Используются технологии uCoz