Глава тридцать третия

Битва и полёт

            Гарри не знал плана Гермионы, как и то, есть ли у неё вообще какой-нибудь план. Он шёл в полушаге от неё вниз, по коридору, мимо кабинета Умбридж, понимая, что если они не будут знать где они находятся, их появление будет выглядеть слишком подозрительным. Он не пытался заговорить с ней: Умбридж шла так близко за ними, что можно было слышать её прерывистое дыхание.

            Гермиона спустилась по лестнице в вестибюль. Шум громких голосов и стук ложек и вилок по тарелкам эхом отдавался за двойными дверьми Большого Зала. Гарри казалось невероятным, что всего в десяти метрах от него находились люди, которые радовались обеду и отмечали окончание экзаменов, не заботясь ни о чём на свете…

            Гермиона вышла через дубовую дверь и спустилась по каменным ступеням — к аромату вечернего воздуха. Солнце стояло над верхушками деревьев Запретного Леса. Гермиона целеустремлённо шагала по траве, а Умбридж пришлось бежать, чтобы успевать за ними; их длинные темные тени слегка колыхались на траве позади них, подобно плащам.

            — Это скрыто в хижине Хагрида, не так ли? — спросила Умбридж, наклонясь к уху Гарри.

            — Конечно нет, — со злостью ответила Гермиона. — Хагрид мог обнаружить это случайно.

            — Да, — произнесла Умбридж с возрастающим волнением. — Да, он сделал бы, конечно, из гибрида большой чурбан.

            Она рассмеялась. Гарри чувствовал сильное желание подбежать и схватывать её за горло, но удержался. Его шрам пульсировал в мягком вечернем воздухе, но ещё не был раскален добела — как случилось бы, если бы Волдеморт попытался убить его.

            — Ну… где же это? — спросила Умбридж, в её голосе чувствовалась неуверенность, но Гермиона продолжала идти к лесу.

            — Вон там, разумеется. — Гермиона показала в сторону, где темнели деревья. — Это должно быть там, где ученики не могли бы случайно на это наткнуться, верно?

            — Конечно, — выговорила Умбридж, хотя в её голосе прозвучало уже какое-то опасение. — Конечно: очень хорошо, тогда… вы вдвоём оставайтесь впереди меня».

            — Тогда можно взять вашу палочку, если уж мы пойдем первыми? — спросил Гарри.

            — Нет, я думаю, что нет, мистер Поттер, — ответила Умбридж, ткнув его в спину. — Думаю, что Министерство ценит мою жизнь выше, чем вашу.

            Когда они вошли в прохладу деревьев, Гарри попытался поймать взгляд Гермионы — ходить в лес без палочек казалось ему ещё более безрассудным, чем всё, что они делали в этот вечер. Но та только измерила Умбридж высокомерным взглядом и пошла вглубь леса с такой скоростью, что Умбридж с её короткими ножками с трудом поспевала за ними.

            — Это очень далеко? — спросила Умбридж, порвав одежду о куст ежевики.

            — Ну да, — отозвалась Гермиона, — да, оно хорошо скрыто от лишних глаз.

            Тяжёлые предчувствия у Гарри росли: Гермиона пропустила тропинку, ведущую к Граупу, и свернула на ту, по которой он три года назад шел к логову Арагога — он сомневался, что Гермиона представляет себе какая опасность ожидает их в конце пути.

            — Ммм: А ты уверена, что это верный путь? — спросил он её многозначительно.

            — Да, — ответила она стальным голосом, продираясь через кустарник с излишним, как он подумал, шумом. Позади Умбридж с трудом перелезала через упавшее дерево. Но ни один из них не остановился и не помог ей. Гермиона продолжала стремительно вышагивать, бросив через плечо: «Это уже недалеко».

            — Гермиона, тише, — пробормотал Гарри, прибавив шаг.

            — Я хочу, чтобы нас услышали, — спокойно ответила Гермиона, а Умбридж с шумом бежала за ними вприпрыжку. — Ты увидишь…

            Они шли, казалось, очень долго, пока не зашли так глубоко в лес, что плотный навес деревьев совершенно заслонил свет. У Гарри было ощущение, которое у него всегда возникало в лесу: как будто кто-то невидимый наблюдал за ним.

            — Сколько ещё? — требовательно поинтересовалась Умбридж.

            — Теперь уже совсем близко! — крикнула Гермиона, заметив тусклый просвет. — Совсем чуть-чуть…

            Стрела просвистела прямо над её головой и с угрожающим глухим стуком вонзилась в дерево. Воздух внезапно наполнился цокотом копыт; Гарри почувствовал как дрожит земля; Умбридж вскрикнула и схватилась за него, выставив как щит…

            Он вырвался из её рук и повернулся. Их окружали десятки кентавров с луками в руках. Умбридж в ужасе начала причитать. Гарри искоса взглянул на Гермиону. На её лице сияла торжествующая улыбка.

            — Кто вы? — спросил чей-то голос.

            Гарри взглянул налево. Пегий кентавр по кличке Магорян вышел к ним из круга: он, как и все они, подходил все ближе. Справа от Гарри продолжала ныть Умбридж, её палочка сильно задрожала, когда она направила её в сторону приближающегося кентавра.

            — Я спрашиваю, кто вы, люди? — грубо повторил Магорян.

            — Я — Долорес Умбридж! — произнесла Умбридж высоким испуганным голосом. — Старший секретарь Министерства Магии и Директор Школы Высших Исследований в Хогвартсе!

            — Так вы из Министерства Магии? — угрожающе спросил Магорян, и многие кентавры вокруг них беспокойно задвигались.

            — Правильно! — сказала Умбридж ещё более высоким голосом, — поэтому будьте очень осторожны! В соответствии с законами, принятыми Отделом Управления и Контроля за Волшебными Существами, любое нападение таких полулошадей, как вы, на людей…

            — Зачем вы нас звали? — закричал чёрный кентавр, выглядевший диким, в котором Гарри узнал Бана. Кентавры что-то сердито бормотали, сжимая круг.

            — Не говорите им ничего! — яростно закричала Гермиона, но Умбридж, казалось, не слышала её. Всё ещё направляя свою дрожащую палочку на Магоряна, она продолжала:

            — Закон номер Пятнадцать «В» устанавливает ясно, что любое нападение волшебного существа, имеющего близкий к человеческому интеллект и поэтому несущего ответственность за свои действия:

            — Почти человеческий интеллект? — повторил Магорян, в то время как Бан и несколько других кентавров гневно ревели и били копытами. — Мы рассматриваем это как большое оскорбление! Человеческий! Да наш интеллект, к счастью, далеко превосходит человеческий.

            — Что Вы делаете в нашем Лесу? — проревел суровый серый кентавр, Гарри и Гермиона видели его во время последней прогулки. — Почему вы здесь?

            — Ваш Лес? — дрожа уже не только от испуга, но и от негодования, повторила Умбридж. — Я бы вам напомнила, что вы живёте здесь только потому, что Министерство Магии позволило вам заселить некоторые территории…

            Стрела пролетела так близко над её головой, что задела её мышиного цвета волосы; она издала оглушительный крик и закрыла голову руками, кентавры одобрительно ревели и смеялись. Звук этого дикого смеха отдавался эхом вокруг, а вид их бьющих землю копыт на фоне туманного просвета чрезвычайно расстраивал.

            — Ну, чей это теперь лес, а люди? — проревел Бан.

            — Грязные гибриды! — закричала она, а её руки продолжали сжимать голову. — Животные! Бешенные животные!

            — Тише! — крикнула Гермиона, но было слишком поздно: Умбридж наставила свою палочку на Магоряна и закричала: «Incarcerous! ».

            Веревки вытекли из воздуха подобно толстым змеям, оборачиваясь вокруг туловища кентавра и затягивая его ноги: он издал гневный крик и встал на дыбы на задние ноги, пытаясь освободиться, а другие кентавры кипели яростью.

            Гарри схватил Гермиону и бросил её на землю. Лёжа лицом вниз на земле в Лесу он чувствовал ужас от грома копыт вокруг него, но кентавры только ревели и что-то кричали в гневе.

            — Ноооооо! — услышал он вопль Умбридж. — Нооооо… Я — Старший секретарь Министерства… вы не посмеете … Отпустите меня сейчас же, вы, животные… ноооо!

            Гарри видел вспышку красного света и знал, что она попыталась ошеломить одного из них; потом она громко вскрикнула. Подняв голову на несколько сантиметров, Гарри увидел, что Бан схватил Умбридж и поднял её высоко в воздух, а та извивалась и визжала от страха. Палочка выпала из её рук на землю; сердце Гарри прыгало в груди. Если бы он смог дотянуться до неё…

            Но только он протянул к ней руку, как копыто кентавра опустилось и палочка переломилась посередине.

            — А теперь! — ревущий голос заложил Гарри уши, а толстая волосатая рука потянула его наверх. Гермиону тоже тянули за ноги. Позади мелькающих разномастных спин и голов кентавров Гарри увидел Умбридж, которую Бан нёс куда-то далеко за деревья. Она непрерывно кричала, но голос её становился всё слабее и слабее, пока совсем не затерялся из-за окружавшего их топота копыт.

            — А эти? — спросил серый сурового вида кентавр, державший Гермиону.

            — Они молоды, — сказал медленный, печальный голос позади Гарри. — Мы не нападаем на жеребят.

            — Но они привели её сюда, Ронан, — ответил кентавр, крепко державший Гарри. — И они не такие уж маленькие… этот приближается к возрасту возмужания, вот этот. — Шеей он теребил одежду Гарри.

            — Пожалуйста, — сказала Гермиона затаив дыхание, — пожалуйста не нападайте на нас, мы не думаем так как она, мы не служащие Министерства Магии! Мы привели её сюда только потому, что думали, что вы уведёте её от нас.

            Гарри сразу понял, взглянув в лицо серого кентавра, державшего Гермиону, что она сделала ужасную ошибку, произнеся эти слова. Серый кентавр отбросил назад свою голову, взвился на дыбы и неистово заревел: «Ты видишь, Ронан? Они уже также высокомерны, как весь их род! Так что — мы должны делать за вас вашу грязную работу, а, человеческая девочка? Мы должны, как ваши слуги, отгонять ваших врагов подобно послушным собакам?».

            — Нет! — пропищала в ужасе Гермиона. — Пожалуйста — я имела ввиду не это! Я только надеялась, что вы сможете… нам помочь…

            Но эти слова только ухудшили дело.

            — Мы не помогаем людям! — рычал кентавр, державший Гарри, сжимая его и приподымаясь на дыбы, так что ноги Гарри на мгновение оторвались от земли. — Мы отдельная раса и гордимся этим. Мы позволим вам уйти отсюда, чтобы вы не хвастали, будто вы нам это приказали!

            — Мы ничего такого не собираемся говорить! — кричал Гарри. — Мы знаем, что вы ничего не будете делать, чего хотели бы мы…

            Но никто, казалось, не слушал его.

            Бородатый кентавр повернулся к толпе и закричал: «Они прибыли сюда добровольно, они должны заплатить за последствия! ».

            Рев одобрения встретил эти слова, и серовато-коричневый кентавр закричал: «Они могут присоединяться к женщине! ».

            — Вы сказали, что не вредите невинным! — кричала Гермиона, нешуточные слёзы катились по её щекам. — Мы ничего вам не сделали, мы не использовали ни волшебные палочки, ни проклятия, мы только хотим вернуться в школу, пожалуйста отпустите нас…

            — Мы — не все такие, как предатель Фиренз, человеческая девочка! — кричал серый кентавр под рёв одобрения своих товарищей. — Может ты думала, что мы просто милые говорящие лошадки? Мы — древние люди, мы не будем терпеть вторжения волшебников и их оскорблений! Мы не признаём ваши законы, мы не признаём ваше превосходство, мы…

            Но они уже не слушали, каковы ещё эти кентавры, поскольку в тот момент послышался громкий шум и треск со стороны просвета, настолько сильный, что и Гарри, и Гермиона, и все кентавры обернулись. Кентавр, державший Гарри, уронил его на землю, потому что его руки потянулись к колчану со стрелами. Гермиону тоже отпустили и Гарри поспешил к ней, только два толстых ствола деревьев отделяли его от зловещей и чудовищной фигуры Граупа: в просвете появился гигант.

            Стоявший рядом с ним кентавр оказался сзади; в просвете были видны стрелы и луки и все они были направлены в сторону огромной физиономии, отчётливо вырисовывающейся на фоне толстых ветвей. Грауп по-идиотски зевал; они могли видеть его рот, похожие на кирпичи желтые зубы, мерцающие в полутьме, его унылые болотного цвета глаза, сужавшиеся, когда он смотрел вниз на всякие существа у его ног. Разорванные верёвки висели на его лодыжках.

            Он всё шире открывал свой рот:

            — Хаггер.

            Гарри не знал то, что означало «хаггер» и на каком языке, но его это мало заботило; он смотрел только на ноги Граупа, длинные, как сам Гарри. Гермиона крепко схватила его за руку; кентавры притихли, глядя на гиганта, чья огромная, круглая голова шаталась из стороны в сторону, а тот как будто продолжал искать вокруг себя что-то, будто он что-то потерял.

            — Хаггер! — повторил он снова, более настойчиво.

            — Уйдите отсюда, гигант! — сказал Магорян. — Мы вас не желаем видеть!

            Эти слова, казалось, не произвели на Граупа никакого впечатления. Он немного наклонился (руки кентавров сжимали луки и колчаны со стрелами), затем проревел:

            — Хаггер!

            Несколько из кентавров выглядели теперь обеспокоенными. А Гермиона вдруг вздохнула.

            — Гарри, — шепнула она. — Я думаю, что он пытается выговорить «Хагрид»!

            В этот момент Грауп увидел их, единственных людей в море кентавров. Он опустил голову ещё на полметра и пристально посмотрел на Гермиону. Гарри чувствовал как она задрожала, когда Грауп широко открыл рот и сказал грохочущим голосом: «Херми».

            — Вот это да, — произнесла Гермиона, вцепившись Гарри в руку с такой силой, что его рука затекла, — он помнит!

            — ХЕРМИ! — ревел Грауп, — ГДЕ ХАГГЕР?

            — Я не знаю! — испуганно взвизгнула Гермиона, — мне жаль, Грауп, но я не знаю!

            — ГРАУП ХОЧЕТ ХАГГЕР!

            Мощная рука гиганта опустилась вниз. Гермиона вскрикнула, попятилась назад и упала. Лишенный палочки, Гарри приготовился драться, кусаться, пинаться — защищаться любым способом, но направившаяся к нему рука сбила с ног белоснежного кентавра.

            Произошло то, чего кентавры ожидали — протянутые пальцы Граупа были уже в полуметре от Гарри — и пятьдесят стрел взмыли в воздух и впились в лицо гиганта. Тот взвыл от боли, выпрямился, потёр лицо огромными руками, ломая впившиеся стрелы, отчего наконечники всё глубже впивались в его лицо.

            Он вопил и топал огромными ногами, кентавры разбегались; капли крови Граупа, размером с гальку, падали на Гарри, он поднял Гермиону на ноги и они побежали с бешенной скоростью под защиту деревьев. Там они оглянулись: Грауп пытался вслепую схватить кентавров, кровь лилась с его лица; кентавры отступали в беспорядке, убегая в лес с другой стороны просвета. Гарри и Гермиона наблюдали за Граупом, который продолжал реветь и направился в сторону отступающих, ломая деревья.

            — О ужас, — у Гермионы дрожали коленки, — он же может их всех убить.

            — Не надо было суетиться, — с горечью произнёс Гарри.

            Звуки удирающих галопом кентавров и натыкающегося на деревья гиганта становились всё слабее и слабее.

            Гарри прислушивался к ним и вдруг его шрам вспыхнул и волна ужаса окатила его.

            Они потратили впустую так много времени — они были даже дальше от спасения Сириуса, чем тогда, когда у него было видение. Мало того, что Гарри потерял свою палочку, но и они застряли в чаще Запретного Леса без какого-либо транспорта.

            — Шикарный у тебя был план, — не удержался Гарри. — Ну и как мы отсюда выберемся?

            — Нам нужно идти назад к замку, — тихо ответила Гермиона.

            — Пока мы дойдем, Сириус будет уже мёртв! — воскликнул Гарри пиная со злости близлежащее дерево. Над ним началась какая-то птичья болтовня, он посмотрел наверх, на сердитого Боутракла, на его длинные, подобные прутьям пальцы.

            — Ладно, мы ничего не можем делать без палочек, — сказала Гермиона безнадежно, и потянула его за руку. — Но нужно же как-то добраться до Лондона, только каким образом, Гарри?

            — Вот как раз этим вопросом мы и занимаемся, — раздался из-за спины чей-то очень знакомый голос. Гарри и Гермиона инстинктивно оглянулись и посмотрели на деревья.

            Они увидели Рона, в сопровождении Джинни, Невилла и Луны. На их лицах они увидели несколько длинных царапин, особенно на щеке у Джинни; большой фиолетовый синяк красовался под глазом Невилла; губа Рона кровоточила — но все выглядели очень довольными.

            — Итак, — сказал Рон, отодвигая низко висящую ветвь и протягивая Гарри его палочку, — какие есть идеи?

            — Как вы ушли? — изумился Гарри, взяв палочку.

            — Немного фантазии, разоружающее обаяние, миленькое Проклятье Препятствия в исполнении Невилла, — ответил Рон, вручая теперь Гермионе её палочку. — Но Джинни была ещё лучше, она увернулась от Малфоицы, этой ведьмы в образе летучей мыши — это было что-то! Короче, мы увидели вас из окна, выходящего в лес, и пошли за вами. А что вы сделали с Умбридж?

            — Её унесло стадо кентавров, — ответил Гарри.

            — А вас они не тронули? — удивилась Джинни.

            — Нет, их прогнал Грауп.

            — Кто этот Грауп? — заинтересовалась Луна.

            — Младший брат Хагрида, — бросил Рон. — Так или иначе, не берите это в голову. Гарри, что вы выясняли? Нашёл Сами-знаете-кто Сириуса? Или…

            — Да, — сказал Гарри, поскольку его шрам вдруг заныл, — я уверен, что Сириус жив, но я не знаю как мы попадём к нему, чтобы помочь.

            Они все затихли и выглядели довольно испугано; проблема, стоящая перед ними казалась непреодолимой.

            — Хорошо, мы будем лететь, не так ли? — спросила Луна.

            — Ладно, — раздражённо проговорил Гарри, — прежде всего, «мы» ничего не делаем, а вы этим можете воспользоваться, а во-вторых — Рон единственный, у кого есть метловище, которое не охраняется службой безопасности троллей, поэтому…

            — И у меня есть метла! — воскликнула Джинни.

            — Но тебе туда не нужно, — сердито добавил Рон.

            — Пардон, но я забочусь о Сириусе не меньше вашего! — возмутилась Джинни. Её нижняя челюсть выдвинулась вперёд, сделав её поразительно похожей на Фреда и Джорджа.

            — Вы тоже… — начал Гарри, но Джинни защищалась отчаянно:

            — Я на три года старше, чем был ты, когда боролся с Сами-знаете-с-кем за философский камень и именно благодаря мне Малфой столкнулся в кабинете Умбридж с летающим гигантом…

            — Да, но…

            — Мы были там все вместе, — спокойно произнес Невилл, — Предполагалась борьба с Сами-знаете-с-кем», не так ли? Мы должны были делать что-то реальное, не игра же всё это?

            — Нет — конечно это не было игрой, — нетерпеливо проговорил Гарри.

            — Тогда мы также должны идти, — сказал Невилл. — Мы все хотим помочь.

            — Правильно, — вставила Луна, счастливо улыбаясь.

            Гарри встретился глазами с Роном. Он знал, что Рон думал точно также: если уж он мог бы выбирать любых членов в дополнение к себе, Рону и Гермионе, то это будет не Джинни, Невилл или Луна.

            — Хорошо, но это не имеет значения, — сквозь зубы выговорил Гарри, — потому что мы все ещё не знаем, как туда добраться.

            — Я думала, что мы уладили это, — сказала Луна. — Мы летим!

            — Смотри, — заявил Рон, едва сдерживая негодование. — Может быть, вы и можете лететь без метловища, но остальные не могут отрастить себе крылья.

            — Есть другие способы полёта, не только с метловищами, — ответила Луна.

            — Мы собираемся ехать на спине Кэкки Сноргла или ещё как-то?» — уже потребовал Рон.

            — Мнущийся-Рогатый Сноркак не может лететь. Но вот они — могут, и Хагрид говорит, что они очень хороши — особенно при обнаружении мест, которые ищут их наездники. — с достоинством произнесла Луна и показала наверх.

            Гарри не мог стоять спокойно. Он видел как два тестрала наблюдали за ним с дерева с видом, будто они понимали каждое слово.

            — Да, — шепнул он, подходя ближе. У тестралов были головы рептилий, но с длинными чёрными гривами. Гарри протянул руку к ближайшей и погладил её светлую шею. Как он мог раньше думать что они уродливы?

            — Вы в своем уме? — Рон посмотрел налево от тестрала, которого гладил Гарри.

            — В своем, — ответил Гарри.

            — Но на нас троих двух тестралов не хватит, — произнесла Гермиона. Она видимо перестала колебаться и твёрдо всё для себя решила.

            — На всех, Гермиона, — нахмурилась Джинни.

            — Нас фактически шестеро, — спокойно заметила Луна.

            — Не будьте глупы, мы не можем идти все! — рассердился Гарри. — Смотрите, вы, все трое, — он указал на Невилла, Джинни и Луну — вы не вовлечены в это дело, вы не:

            Они взорвались бурей протестов. Его шрам начал сильно болеть, у него не было времени, чтобы спорить, каждое мгновение было драгоценным, а они его задерживали.

            — Ладно, прекрасно, это — ваш выбор, — сказал он кратко, — но если мы не найдём ещё тестралов, то не на чем будет лететь.

            — О, их будет много, — уверенно сказала Джинни. Она была похожа на Рона, даже своим лёгким косоглазием.

            — С чего это ты взяла?

            — Вы с Гермионой перепачканы кровью, не заметили? — холодно произнесла она. — А Хагрид подкармливает тестралов сырым мясом.

            Гарри почувствовал как кто-то мягко потянул его за одежду; он посмотрел и увидел как самый близкий тестрал облизывал его рукав, который был влажным от крови Граупа.

            — Ладно, — тут его осенила блестящая идея, — Рон и я возьмём этих двух, а Гермиона останется с вами и привлечет других тестралов.

            — Я не останусь! — взвилась Гермиона.

            — Этого и не нужно, — улыбнулась Луна. — Взгляните, их всё больше… а вы пахнете для них лучше всего — кровью.

            Гарри обернулся: не менее шести или семи тестралов пролетали над деревьями, их большие кожистые крылья слегка колыхались, а глаза сверкали в сумерках леса. Теперь у него не было оправдания.

            — Хорошо, — сказал он сердито, — выбирай одного и поторопись.