Глава тридцать шестая

Единственный, кого он боялся

            — Он не мог уйти! — закричал Гарри.

            Он не верил в это, просто не мог в это поверить. Он, как мог, сопротивлялся Люпину. Нет, он просто ничего не понимает: люди прячутся за этой занавеской; Гарри слышал их шепот, когда первый раз вошел в эту комнату. Сириус просто прячется, просто скрывается от взглядов…

            — СИРИУС!!! — ревел он. — СИРИУС!

            — Он не может вернуться, Гарри, — порывисто сказал Люпин, пытаясь удержать Гарри. — Он не может вернуться, потому что он м…

            — ОН-НЕ-МЕРТВ!!! — прорычал Гарри. — СИРИУС!!!

            Вокруг продолжалось какое-то движение, суета, вспышки заклинаний. Гарри не обращал внимания на этот шум: не имели значения пролетающие мимо них отраженные проклятия — ничто не имело значения. Нет, Сириус стоит в шаге от них, за этой старой занавеской, он появится из-за неё в любой момент, он отбросит кивком назад свои темные волосы и вступит в сражение…

            Люпин потащил Гарри подальше от кафедры, а Гарри, все ещё уставившись на проход под аркой, проклинал Сириуса за то, что тот его не подождал…

            Но какая-то часть его осознавала, что даже если бы он вырвался из рук Люпина… Сириус никогда не заставлял его ждать… Сириус всегда рисковал чем угодно, чтобы увидеть Гарри, помочь ему… так что если Сириус не появился из-под арки даже после того, как Гарри прокричал его имя так, будто бы от этого зависела его жизнь, то единственным объяснением это было то… что он действительно…

            Дамблдор собрал оставшихся Пожирателей Смерти в середине комнаты, по-видимому, опутанных невидимыми веревками. Шизоглаз Хмури, хромая, подошел к Тонкс, пытаясь привести её в чувство. За кафедрой все ещё сверкал свет, слышалось ворчание и крики — Кингсли рвался вперед, чтобы продолжить дуэль Сириуса с Беллатрикс.

            — Гарри? — Невилл скатился к нему по каменным скамьям. Гарри больше не пытался бороться с Люпином, но тот все равно предупредительно держал его руку.

            — Гарри… Мне правда очень жаль… — продолжал Невилл. Его ноги все ещё судорожно дергались. — Тот человек, Сириус Блэк… Он был твоим другом?

            Гарри кивнул.

            — Так, — тихо сказал Люпин, указывая палочкой на ноги Невилла. — Finite!

            Ноги Невилла освободились и упали на пол. Лицо Люпина было бледным.

            — Давайте… Давайте найдем остальных. Где они, Невилл? — Люпин отвернулся от прохода по аркой. Он говорил так, как будто каждое слово причиняло ему боль.

            — Они все там, — указал Невилл. — Мозг напал на Рона, но я думаю, с ним все в порядке. Гермиона без сознания.

            Из-за постамента раздался взрыв и оглушительный вопль. Гарри увидел Кингсли, кричащего от боли на полу. Беллатрикс Лестрэндж бросилась наутек, подгоняемая Дамблдором. Он направил на неё заклинание, но она его отразила и теперь была уже на середине лестницы.

            — Гарри — НЕТ! — закричал Люпин, но Гарри уже высвободил свою руку.

            — Она убила Сириуса! — орал Гарри, карабкаясь по каменным скамьям. — Она убила его, а я убью ее!

            Сзади него кричали люди, но это его не тревожило. Подол мантии Беллатрикс скрылся из виду и они оказались в комнате, где плавали мозги.

            Она бросила через плечо заклинание. В воздухе появился и перевернулся бак и Гарри окатило отвратительно пахнущей жидкостью. Мозги протянули к нему свои длинные цветные щупальца. Он закричал: «Wingardium Leviosa! », и они поднялись в воздух. Поскальзываясь, он побежал к двери, перепрыгнув через Луну, охающую на полу, пробежав мимо Джинни, спросившей его: «Гарри… что?…», мимо нервно хихикающего Рона и мимо Гермионы, которая все ещё была без сознания. Он рывком открыл дверь в большой черный зал и увидел, как Беллатрикс исчезает в дверях с другой стороны комнаты. За ней был коридор, ведущий к лифтам.

            Он побежал, но Беллатрикс уже захлопнула за собой дверь, и стены начали вращаться. И снова он оказался окружен полосами синего света от крутящегося канделябра.

            — Где выход? — отчаянно закричал он, когда стена с грохотом снова остановилась. — Как отсюда выйти?

            Комната, казалось, ждала, когда же он спросит. Дверь прямо перед ним открылась, и за ней оказался коридор, ведущий к лифтам, освещенный светом факелов и абсолютно пустой. Он побежал.

            Он слышал, как впереди громыхает лифт; он пробежал по проходу, обогнул угол и ударил кулаком по кнопке, чтобы вызвать второй лифт. Тот издал резкий звук и начал спускаться все ниже и ниже. Наконец, он подошел, решетка отъехала, и Гарри ворвался внутрь, на этот раз ударив кнопку с надписью «Атриум». Двери закрылись, и начался подъем.

            Он выскочил из лифта ещё до того, как решетки раскрылись до конца, и огляделся. Беллатрикс уже была около телефонного прохода на другом конце зала, оглянувшись, она выстрелила в него ещё одним заклинанием. Он спрятался за Фонтан Магической Братии — заклинание пролетело мимо него и ударило в отделанные золотом ворота с другой стороны Атриума, так что они зазвонили, как колокола. Больше не было слышно шагов. Беллатрикс остановилась, а Гарри, прислушиваясь, крался под прикрытием статуй.

            — Выходи, выходи, малыш Гарри, — позвала она нарочито детским голоском, эхом отражавшимся от полированного деревянного пола. — Зачем же тебе понадобилось бежать за мной? Мне кажется, ты пришел отомстить, так, мой дорогой родственничек! ».

            — Да, за этим! — крикнул Гарри, и эхо разнесло эти слова по всему залу.

            — Аааа… Ты любил его, малыш Поттер?

            Страшная ненависть проснулась в Гарри, такая страшная, какой он никогда не испытывал. Он выскочил из-за фонтана и проревел:

            — Crucio!

            Беллатрикс закричала: заклинание ударило её по ногам, но она не начала извиваться и визжать от боли, как Невилл — она уже стояла на ногах, задыхаясь и перестав смеяться. Гарри снова спрятался за фонтаном. Ее контрзаклятье ударило по голове колдуна, оторвав её. Голова отлетела на двадцать шагов от туловища, проделав в полу глубокие царапины.

            — Что, никогда раньше не пользовался Непростительными Проклятиями, малыш? — кричала она уже не детским голоском. — Ты должен ХОТЕТЬ причинить мне боль, наслаждаться этой болью. Праведный гнев не сможет причинить мне сильного вреда. Хочешь, я покажу тебе, как это делается? Сейчас я преподам тебе урок…

            Гарри выглядывал из-за другого края фонтана, когда она вскрикнула «Crucio! ». Ему пришлось немного пригнуться вниз, а рука кентавра, держащая лук, оторвалась от туловища и приземлилась недалеко от головы золотого колдуна.

            — Поттер, тебе не победить меня! — кричала она.

            Он слышал, что она пытается обойти его справа, чтобы нанести точный удар. Он пятился, обходя статую с другой стороны, чтобы быть вне её поля зрения, цепляясь за ноги кентавра и пригнув голову.

            — Я была одной из ближайших слуг Темного Лорда. Я училась у него Темным Искусствам. Я знаю заклятия такой силы, которые ты не можешь даже мечтать выучить.

            — Ступефай! — крикнул Гарри. Он выглянул из-за фонтана там, где стоял гоблин, улыбаясь теперь уже безголовому колдуну, и прицелился ей в спину, так как она обходила фонтан с другой стороны. Она среагировала так быстро, что он едва успел пригнуться.

            — Protego!

            Луч красного света, его собственное оглушающее заклинание, срикошетило на него. Гарри откинулся назад, а одно из ушей гоблина отправилось в полет через всю комнату.

            — Поттер, я дам тебе один шанс! — прокричала Беллатрикс. — Отдай мне пророчество и я, может быть, сохраню тебе жизнь!

            — Хм… тебе придется меня убить, потому что его нет! — проревел Гарри. В это время боль обожгла его лоб: его шрам опять запылал, и он почувствовал приступ гнева, не связанный с его собственной яростью. — А он знает! — засмеялся Гарри, подражая смеху Беллатрикс. — Твой старый дорогой дружок Волдеморт знает, что оно исчезло. Наверное, он будет тобой недоволен, так?

            — Что? Что ты сказал? — прокричала она, и в её голосе звучал страх.

            — Пророчество разбилось, когда я пытался поднять Невилла по ступеням. Как думаешь, что скажет Волдеморт, узнав об этом?

            Его шрам пылал, глаза слезились от боли.

            — ЛЖЕЦ! — завизжала она, но кроме злости в её голосе слышался ужас. — ОНО У ТЕБЯ, ПОТТЕР. И ТЫ МНЕ ЕГО ОТДАШЬ! Accio пророчество! ACCIO ПРОРОЧЕСТВО!

            Гарри снова рассмеялся, зная, что это приведет её в ярость. Боль в голове стала такой сильной, что он подумал, что его череп должен треснуть. Он помахал пустой рукой из-за спины одноухого гоблина и быстро отдернул её, когда она послала в него ещё один зеленый луч.

            — Ничего! — кричал он. — Нечего призывать. Оно разбилось, и никто не слышал, что оно гласило. Расскажи своему боссу об этом!

            — Нет! — заорала Беллатрикс. — Это не правда, ты лжешь! Повелитель, я пыталась! Я ПЫТАЛАСЬ! НЕ НАКАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ!

            — Не напрягайся! — у Гарри уже глаза на лоб лезли от боли, более сильной, чем когда-либо раньше. — Он не услышит тебя отсюда!

            — Ты так думаешь, Поттер? — произнес высокий холодный голос.

            Гарри открыл глаза.

            Высокий, стройный, одетый во все черное, змееподобное костлявое лицо, красные глаза… Волдеморт появился в середине зала, его палочка была направлена на Гарри, который не мог пошевелиться.

            — Так ты разбил мое пророчество? — мягко сказал Волдеморт, безжалостно разглядывая Гарри. — Нет, Белла, он не лжет… Я вижу правду, пробивающуюся из его никчемного умишки… месяцы подготовки, месяцы напряженной работы… и мои Пожиратели Смерти снова позволили Гарри Поттеру разрушить мои планы… Я…

            — Повелитель, простите, я не знала, я сражалась с анимагом Блэком! — рыдала Беллатрикс, припадая к ногам Вольдеморта, когда он прошагал рядом. — Повелитель, вы должны понять…

            — Заткнись, Белла, — пригрозил Волдеморт. — С тобой я тоже скоро разберусь. но неужели ты думаешь, что я пришел в Министерство Магии, чтобы слушать твои сопливые извинения?

            — Но повелитель… он тут… он..

            Волдеморт не удостоил её вниманием.

            — Мне больше нечего тебе сказать, Поттер, — тихо сказал он. — Ты мешался мне слишком часто и слишком долго. AVADA KEDAVRA!

            Гарри даже не открыл рта, чтобы возразить. Его сознание было пусто, палочка бесполезно валялась на полу.

            Но золотая безголовая статуя колдуна с фонтана ожила и спрыгнула с постамента на пол между Гарри и Волдемортом. Статуя раскинула руки, защищая Гарри, и заклинание скользнуло по её груди.

            — Что? — закричал Волдеморт, оглядываясь вокруг. Затем он резко вздохнул. — Дамблдор!

            Гарри оглянулся, его сердце бешено забилось. Перед золотыми воротами стоял Дамблдор.

            Вольдеморт поднял свою палочку, и ещё один зеленый луч устремился к Дамблдору, но тот повернулся и исчез в завихрениях своего плаща. В следующую секунду он появился за спиной Вольдеморта и взмахнул палочкой в направлении остатков фонтана. Остальные статуи ожили. Статуя ведьмы погналась за орущей Беллатрикс, та пыталась атаковать её заклинаниями, но они просто разбивались о её грудь. Вдруг статуя спикировала на Беллатрикс и повалила её на пол. Тем временем статуи гоблина и домового эльфа поспешили к каминам в стене, а однорукий кентавр поскакал на Вольдеморта, который испарился и появился рядом с бассейном. Безголовая статуя вытолкала Гарри из сражения, когда Дамблдор двинул на Вольдеморта, а кентавр легким галопом стал двигаться вокруг них.

            — С твоей стороны было просто глупо приходить сюда сейчас, Том, — тихо сказал Дамблдор. — Авроры скоро будут здесь.

            — К этому времени меня здесь уже не будет, а ты будешь мертв! — сплюнул Волдеморт. Он послал ещё одно смертельное проклятье в Дамблдора, но промахнулся, попав в стол дежурного охранника, который тут же загорелся.

            Дамблдор взмахнул своей палочкой: сила его заклинания была такова, что Гарри спрятался от него за своим золотым телохранителем, чувствуя как волосы на его голове становятся дыбом. На этот раз Вольдеморту пришлось создать светящийся серебряный щит из тонкой прослойки воздуха, чтобы отразить его. Заклинание, чем бы оно ни было, не причинило щиту видимых повреждений, произведя, однако, глубокий, подобный гонгу, странный, пугающий звук.

            — Ты не попытаешься убить меня, Дамблдор? — прокричал Волдеморт, его красные глаза сузились над верхней гранью щита. — Считаешь себя выше такой жестокости, а?

            — Мы оба знаем, что есть и другие способы погубить человека, Том, — спокойно и тихо сказал Дамблдор, продолжая спокойно приближаться к Вольдеморту, будто он не боялся ничего в целом мире, будто ничто не могло помещать его легкой прогулке по холлу. Мне недостаточно просто отнять у тебя жизнь, я допускаю…

            — Нет ничего хуже смерти, Дамблдор! — прорычал Волдеморт.

            — Ты заблуждаешься, — сказал Дамблдор, все ещё приближаясь к Вольдеморту и говоря так, как будто они спорили о любимых напитках. Гарри испуганно наблюдал, как он шел без всякой защиты. Он захотел крикнуть, предостеречь его, но его безголовый охранник, пресекал любые попытки вырваться за него. — На самом деле, твое нежелание понимать то, что есть вещи гораздо хуже, чем смерть, всегда было твоей самой большой слабостью…

            Очередной луч зеленого света вылетел из-за серебряного щита. Его на себя принял однорукий кентавр, выпрыгнув перед Дамблдором и рассыпавшись в воздухе на сотни маленьких кусочков, Дамблдор снова вытянул палочку и взмахнул ею, как будто щелкая плетью. С её кончика сорвался длинный и тонкий язычок пламени, обернувшийся вокруг Вольдеморта и его щита. На какой-то момент показалось, что Дамблдор победил, но затем огненная веревка стала змеей, и, угрожающе шипя, повернулась к Дамблдору.

            Волдеморт испарился, а змея приподнялась с пола, приготовившись к броску.

            Над головой Дамблдора вспыхнул огонь, когда Волдеморт снова появился, на этот раз в середине бассейна, там, где совсем недавно стояли пять статуй.

            — Осторожно! — закричал Гарри, когда из палочки Вольдеморта по направлению к Дамблдору вылетел ещё один зеленый лучик и в этот же момент бросилась огненная змея.

            Фокс резко спикировал вниз перед Дамблдором, широко раскрыл клюв и проглотил зеленый лучик целиком, затем он вспыхнул в огне и упал на пол, маленький и сморщившийся. В тот же момент Дамблдор взмахнул палочкой в одном долгом плавном движении — змея, уже готовая вонзить в него свои ядовитые клыки, вдруг резко взмыла в воздух и исчезла в маленькой вспышке света, оставив после себя лишь облачко дыма. Вода в бассейне поднялась и накрыла Вольдеморта, как будто кокон из расплавленного стекла.

            Несколько секунд Вольдеморта можно было наблюдать только как темную волнистую безликую фигуру, неясно мерцающую на постаменте, пытающуюся сбросить с себя давящую массу воды.

            А потом он исчез, а вода с грохотом, низвергнулась обратно в бассейн, брызгая во все стороны, поливая отполированный пол. — ПОВЕЛИТЕЛЬ! — кричала Беллатрикс.

            Гарри был уверен, что Волдеморт решил отступить, убежать, и он снова попытался покинуть свое укрытие за безголовой статуей, но Дамблдор крикнул:

            — Оставайся там, где ты есть, Гарри.

            В первый раз Дамблдор выглядел испуганным. Гарри не видел ни одной причины для этого: зал был пуст, не считая их самих, всхлипывающая Беллатрикс все ещё оставалась в своей ловушке под статуей ведьмы, а снова родившийся маленький Фоукс тихо урчал на полу.

            А потом шрам Гарри взорвался болью, и ему показалось, что сейчас он умрет, потому что это была боль за пределами того, что можно было представить, за пределами человеческой выносливости.

            Он был зажат в кольцах существа с красными глазами, оно сжало его так крепко, что он уже не знал, где кончается он сам и начинается это существо. Они сплавились друг с другом, они были связаны болью, и не было никакой возможности выбраться…

            Существо заговорило, использовав для этого рот Гарри, так что в своей агонии он чувствовал движение челюстей и языка.

            — Теперь убей меня, Дамблдор…

            Гарри ослеп и умирал от боли, каждая частичка его тела кричала и желала освобождения, он почувствовал, что существо снова использует его.

            — Если смерть ничего не значит, Дамблдор, убей мальчишку…

            «Останови эту боль, — думал Гарри. — Позволь ему убить нас… Покончи с этим, Дамблдор… смерть не идет ни в какое сравнение с этим…».

            И он снова увидел Сириуса…

            Когда в сердце Гарри снова проявились эмоции, хватка существа ослабла, боль ушла. Гарри лежал лицом вниз на полу, его очки куда-то пропали, было холодно, как будто он лежал на льду.

            И были голоса, эхом отражавшиеся от стен зала, больше голосов, чем должно было бы быть… Гарри открыл глаза и увидел свои очки, лежащие около пятки безголовой статуи, лежащая на спине, сломанная и неподвижная. Он надел очки и приподнял немного голову, и обнаружил крючковатый нос Дамблдора в нескольких дюймах от своего собственного.

            — Гарри, с тобой все нормально?

            — Ага, — сказал Гарри, так сильно дрожа, что даже не мог как следует держать голову. — Да, я… а где Вольдеморт?.. и где все?… что происходит?…

            Атриум был полон народа, в отполированном полу отражались изумрудно-зеленые языки пламени огня, который теперь горел во всех каминах воль одной из стен: из них постоянно выходили прибывающие колдуны и ведьмы. Крошечные золотые статуэтки домашнего эльфа и гоблина, шли пред обалдевшим Корнелиусом Фаджем.

            — Он был там! — кричал человек в алой мантии, показывающий на груду золотых обломков на другой стороне зала, где совсем недавно лежала пойманная Беллатрикс. — Я видел его, мистер Фадж, я клянусь, что это был Сами-Знаете-Кто, он забрал женщину и дезаппарировал!

            — Я знаю, Вильямсон, я знаю, я тоже его видел! — невнятно пробормотал Фадж. Из-под его полосатого плаща выглядывала пижама. Сам он дышал так, как будто только что пробежал несколько миль. — Клянусь бородой Мерлина… здесь… здесь! … в Министерстве Магии… О, небеса! .. Это невозможно… Как такое могло произойти?…

            — Если ты спустишься в Отдел Тайн, Корнелиус, — сказал Дамблдор, подходя к нему, — ты найдешь нескольких сбежавших Пожирателей Смерти в Отделе Тайн. Они связанны Антидезаппарирующим проклятьем и ожидают твоего решения о своей дальнейшей судьбе.

            Все вновь прибывшие осознали, что он тут был тут и раньше. Некоторые подняли палочки в знак восхищения, статуи эльфа и гоблина аплодировали, а Фадж от неожиданности подпрыгнул так, что его тапочки оторвались от пола.

            — Дамблдор! — задыхался он, вне себя от изумления. — Ты тут… Я… Я…

            Он с диким видом оглядел Авроров, которых привел с собой, и не было сомнений в том, что он был в на грани того, чтобы крикнуть: «Взять его! ».

            — Корнелиус, я готов сразиться с твоими людьми… и снова победить! — сказал Дамблдор громовым голосом. — Но несколько минут назад ты своими глазами видел доказательство того, что я весь год говорил тебе правду. Лорд Волдеморт вернулся, а ты двенадцать месяцев гонялся не за тем человеком. Теперь тебе пришло время прислушаться к здравому смыслу.

            — Я… не… Ну ладно! — проревел Фадж, оглядываясь в надежде, что кто-то подскажет ему, что делать. Выяснив, что поддержки не будет, он сказал:

            — Доулиш! Вильямсон! Спуститесь в Отдел Тайн и посмотрите… Дамблдор, ты… тебе придется мне многое объяснить… Фонтан Магической Братии — что случилось? — добавил он, уставившись в пол, где теперь валялись остатки статуй ведьмы, колдуна и кентавра.

            — Мы сможем обсудить это позже, когда я отошлю Гарри обратно в Хогвартс, — сказал Дамблдор.

            — Гарри?… Гарри Поттер?

            Фадж быстро обернулся и уставился на Гарри, который все ещё стоял за статуей, которая защищала его во время дуэли Дамблдора и Волдеморта.

            — Он… здесь? — спросил Фадж, изумленно разглядывая Гарри. — Почему?… Что он тут делает?

            — Я объясню все, — повторил Дамблдор, — когда Гарри вернется в школу.

            Он отошел от бассейна к тому месту, где на полу лежала голова золотого волшебника. Он указал на неё палочкой и пробормотал: «Portus». Голова на несколько секунд засветилась синим и задрожала на полу.

            — Теперь слушай меня, Дамблдор! — выкрикнул Фадж, когда Дамблдор поднял голову и понес её Гарри. — Ты не получал официального разрешения на создание этого портшлюза! Ты не смеешь делать такие вещи прямо в Министерстве Магии, ты… ты…

            Его голос запнулся, когда Дамблдор повелительно взглянул на него через свои очки-половинки.

            — Ты отдашь приказ Долорес Умбридж покинуть Хогвартс, — сказал Дамблдор. — Ты прикажешь своим Аврорам перестать преследовать моего учителя по уходу за магическими существами, чтобы он мог вернуться к работе. Я выделю тебе… — Дамблдор достал из кармана часы с двенадцатью стрелками и посмотрел на них, — полчаса этим вечером, за которые, я думаю, мы успеем обсудить все, что тут произошло. После этого я вернусь в мою школу. Если тебе ещё понадобится помощь, то тебе всегда будут более чем рады в Хогвартсе. Письма, адресованные директору, дойдут до меня.

            Фадж надулся ещё сильнее, чем раньше, его рот был открыт, его круглое лицо порозовело под взъерошенными серыми волосами.

            — Я… Ты…

            Дамблдор отвернулся от него.

            — Возьми этот портшлюз, Гарри.

            Гарри положил руку на голову статуи, которую держал Дамблдор, слишком поздно вспомнив, что неплохо бы было спросить, что делать дальше и куда его отправляют.

            — Мы встретимся через полчаса, — тихо сказал Дамблдор. — Раз… два… три…

            Гарри почувствовал хорошо знакомое ощущение, как будто его цепляют за пупок. Полированный деревянный пол исчез из-под ног. Атриум, Фадж, Дамблдор — все они исчезли, а Гарри летел вперед в вихре цвета и звука…