ПИППИ УСТРАИВАЕТ ПИКНИК

         - Сегодня, Пиппи, мы не пойдем в школу, - сказал Томми, - у нас санитарный день.

        - Ха! - воскликнула Пиппи. - Опять несправедливость! У меня-то  точно никакого санитарного дня нет, хотя он мне нужен до зарезу. Поглядите хотя бы на кухонный пол! Но вообще-то, - добавила она, -  если  хорошенько подумать, я могу драить пол даже и без санитарного дня. И я  думаю  сделать это сегодня - есть у меня санитарный день или нет. Хотела бы я  видеть того, кто мне помешает этим заняться! Садитесь  на  кухонный  стол, чтобы не болтаться у меня под ногами.

        Томми и Анника послушно залезли на стол, и туда прыгнул также  господин Нильссон, который улегся спать на колени к Аннике.

        Пиппи нагрела большой котел воды, который затем без малейших  колебаний вылила на пол кухни, не пользуясь никакими кувшинами  или  кружками. Потом сняла свои огромные туфли и аккуратно положила их в хлебницу.  Потом крепко привязала две щетки для мытья полов к своим босым ногам и покатила словно на коньках по всему полу, да так, что он заходил  ходуном, когда она разгоняла воду.

        - Вот бы мне стать принцессой конькобежного спорта, - сказала  Пиппи, задрав одну ногу вверх так, что щетка для мытья пола на  ее  левой  ноге отбила кусочек абажура лампы, висевшей на потолке.

        - По крайней мере, грации и очарования мне не занимать, -  продолжала она и ловко перепрыгнула через стул, стоявший у нее на дороге.

        - Ну, вот так! Теперь, верно, уже чисто, - сказала она, снимая с  ног щетки.

        - А ты не будешь вытирать пол досуха? - удивилась Анника.

        - Не-а, пусть его высушит солнце, - ответила Пиппи. - Я думаю, он  не простудится, теперь важно, чтобы по нему ходили.

        Томми и Анника слезли со стола и как можно осторожнее прошли по полу, чтобы не замочить одежду.

        В саду на ярко-голубом небе сияло солнце. Стоял такой лучезарный сентябрьский день, когда очень хочется пойти в лес. Пиппи пришла  в  голову новая идея.

        - А что, если нам взять с собой господина Нильссона и отправиться  на небольшой пикник?

        - Да! Да! Давайте пойдем! - закричали Томми и Анника.

        - Бегите домой и попросите разрешения у вашей мамы. А я покуда соберу нам еду.

        Томми и Анника решили, что это здорово придумано. Они помчались домой и совсем скоро вернулись обратно. Пиппи уже стояла у калитки с  господином Нильссоном на плече. В одной руке у нее был дорожный посох, а в другой - большая корзинка.

        Дети прошли сначала немного по проселочной дороге, а  затем  свернули на огороженный выгон, где между березами и зарослями  орешника  змеилась узкая и заманчивая пешеходная тропка. Мало-помалу они добрались  до  калитки, а за ней раскинулось еще более живописное  огороженное  пастбище. Однако калитку перегородила корова, и, похоже, она вовсе  не  торопилась убраться. Анника стала кричать на нее, а Томми смело вышел вперед и  попытался прогнать корову, но она и с места не двинулась, а только таращила на детей свои огромные коровьи глаза.  Чтобы  положить  этому  конец, Пиппи поставила корзинку на землю, подошла к калитке, подняла  корову  и отнесла ее в сторону. Корова тут же исчезла в зарослях орешника.

        - Подумать только, какими упрямыми могут быть коровы,  ну  прямо  как быки, - сказала Пиппи, перепрыгнув через изгородь. - А к чему это приведет? К тому, ясное дело, что быки станут коровистыми. В самом деле! Даже думать об этом жутко!

        - Какое красивое, ну просто мировое пастбище! - восторженно закричала Анника, взбираясь на каждый камень, какой только попадался ей на пути.

        Томми взял с собой кинжал, подарок Пиппи, и вырезал палки и  себе,  и Аннике. Он чуточку порезал себе большой палец, но не придал этому значения.

        - Может, собрать немного грибов? - предложила Пиппи и обломала красивый красный мухомор. - Интересно, можно ли его есть? - продолжала она. Во всяком случае, насколько мне известно, пить его нельзя, а значит, ничего не остается, как только его есть. Может, это и ничего! И сойдет!

        Откусив большой кусок гриба, она проглотила его.

        - Сошло! - восторженно воскликнула она. - Да, да,  ну  а  остаток  мы поджарим в другой раз, - сказала она, подбросив гриб высоко-высоко, чуть ли не до верхушек деревьев.

        - Что у тебя в корзинке, Пиппи? -  спросила  Анника.  -  Какая-нибудь вкуснятина?

        - Этого я и за тысячу крон не скажу, - заявила Пиппи. - Сначала  надо найти подходящее местечко, где можно накрыть стол.

        Дети начали усердно искать такое местечко. Анника нашла большой плоский камень, который показался ей пригодным, но по нему  ползали  полчища рыжих муравьев, и тогда Пиппи сказала:

        - Не хочу сидеть у них в гостях за столом, потому что  я  с  ними  не знакома.

        - Да, а кроме того, они кусаются, - добавил Томми.

        - Неужели! - удивилась Пиппи. - Тогда ты кусай их тоже!

        Тут Томми увидел небольшую прогалинку в орешнике, и  ему  показалось, что там можно расположиться.

        - Нет уж, тут мало солнца для моих веснушек, им будет неуютно, - заявила Пиппи. - А мне кажется, веснушки - это красиво.

        Чуть поодаль виднелась невысокая горка, на которую можно  было  легко взобраться. А на горке был маленький, залитый солнцем  уступ.  Ну  прямо настоящий балкон! Там они и уселись.

        - Можете подремать, пока я накрываю на стол, - предложила Пиппи. Томми и Анника как можно крепче зажмурили глаза и слушали, как Пиппи открывает корзинку и шелестит бумагой.

        - Раз, два, тридцать три - поскорее посмотри!  -  наконец  произнесла Пиппи.

        Они посмотрели. И закричали от восторга, когда увидели все лакомства, которые Пиппи разложила на голой  горной  плите.  Там  лежало  несколько вкусных бутербродов с котлетами и ветчиной, целая горка блинов,  пересыпанных сахарным песком, несколько небольших коричневатых колбасок и  три ананасных пудинга. Видите ли, Пиппи научилась готовить у кока на отцовском корабле.

        - Ой, до чего же весело, когда санитарный день! - сказал  Томми.  Рот его был набит блинами. - Вот бы каждый день был санитарным!

        - Не-а, знаешь что, - сказала Пиппи, - не такая уж я  дурочка,  чтобы драить полы каждый день. Спору нет, это здорово, но не каждый  же  день! Еще загнешься от усталости.

        Под конец дети так наелись, что едва могли  двигаться.  Они  тихонько грелись на солнце и блаженствовали.

        - Интересно, трудно ли летать? - спросила Пиппи, мечтательно глядя на край уступа.

        Внизу под ними был крутой обрыв, и до земли довольно далеко.

        - Летать вниз, верно, можно научиться, -  продолжала  она.  -  Летать вверх куда легче. Но ведь можно начать с более легкого. Пожалуй, я  попробую!

        - Нет, Пиппи! - в один голос закричали Томми и Анника.  -  О,  Пиппи, милая, пожалуйста, не надо, не делай этого!

        Но Пиппи уже стояла на краю крутого откоса.

        - Злая муха, улетай, крыльями сильней махай! - сказала она. И  в  тот миг, когда Пиппи произнесла слово "махай", она подняла руки и  буквально взлетела в воздух. Через полсекунды послышался глухой звук, какой бывает при неловком падении. Это Пиппи шлепнулась на землю. Томми и Анника, лежа на животе, испуганно смотрели на нее сверху вниз. Пиппи поднялась  на ноги и отряхнула коленки.

        - Я забыла помахать крыльями, - радостно сказала она. - А к тому  же, должно быть, мой живот слишком набит блинами.

        И тут дети обнаружили, что господин Нильссон исчез. Он явно отправился на свою абсолютно личную небольшую прогулку. Они вспомнили, что  совсем недавно видели, как он сидит очень довольный  и  жует  корзинку  для провизии. Но во время летательных маневров Пиппи они забыли о нем. А теперь он исчез.

        Пиппи так рассердилась, что швырнула одну туфлю в  большую,  глубокую лужу.

        - Когда идешь куда-нибудь, никогда не  надо  брать  с  собой  никаких обезьян, - заявила она. - Господину Нильссону надо было  сидеть  дома  и ловить блох у лошади. Это было бы только справедливо. Так ему и надо!  продолжала она, залезая в лужу, чтобы вытащить оттуда туфлю. Вода  доходила ей до пояса.

        - Вообще-то воспользоваться бы случаем и вымыть еще и волосы, -  заявила Пиппи и тут же окунула голову в воду, и держала ее там  так  долго, что на поверхности воды появились пузыри.

        - Ладно, на этот раз можно будет обойтись без парикмахерской, - удовлетворенно продолжала Пиппи, когда голова ее снова вынырнула на свет.

        Пиппи вылезла из лужи и надела на ногу туфлю. А потом все они  отправились в поход - искать господина Нильссона.

        - Слышите, как вокруг меня булькает вода, когда я иду? - Пиппи  захохотала. - "Бульк, бульк" - булькает платье, "чмок, чмок" - чмокают  туфли. Ну и умора! Тебе тоже надо попробовать влезть в лужу, - сказала  она Аннике с ее светлыми шелковыми локонами и такой изысканно нарядной в розовом платьице и маленьких белых кожаных туфельках.

        - В другой раз, - сказала Анника.

        Они пошли дальше.

        - Ну как не сердиться на господина Нильссона! - возмущалась Пиппи.  Он вечно проделывает такие штучки. Один раз в Сурабае [1] он  смылся  от меня и нанялся в прислуги к одной старой вдове.  Но  насчет  прислуги  это, понятно, враки, - добавила она после небольшой паузы.

        Томми предложил отправиться на поиски в разные стороны. Анника сначала немножко боялась и не хотела, но Томми сказал:

        - Ты что, трусиха?

        Такого подозрения Анника, само собой, ни за что бы  не  допустила.  И тогда все трое отправились на поиски - каждый в другую сторону.

        Томми выбрал тропку, ведущую через лес. Никакого господина  Нильссона он не нашел, зато нашел кое-кого другого. Он нашел  быка!  Или,  вернее, бык нашел Томми, и Томми ему не понравился. Потому что это  был  злой  и совершенно не любивший детей бык. Он примчался, опустив голову, с жутким ревом, а Томми издал страшный вопль, который  разнесся  по  всему  лесу. Пиппи и Анника тоже услыхали его вопль и поспешно прибежали, чтобы  посмотреть, почему Томми так вопит. Но бык уже успел поддеть Томми на  рога и подбросил его высоко в воздух.

        - Какой глупый бык, - сказала Пиппи Аннике, которая рыдала  в  полном отчаянии. - Разве можно так себя вести? Ведь он испачкает беленькую матроску Томми. Надо пойти и проучить этого глупого быка.

        Так она и сделала. Подбежав к быку, Пиппи дернула его за хвост.

        - Извините, что помешала! - сказала она.

        И поскольку она больно дернула его за хвост, бык обернулся  и  увидел еще одного, новенького детеныша, которого ему  тоже  страшно  захотелось поднять на рога.

        - Извините еще раз, что помешала, - повторила Пиппи. - Извините,  что я вынуждена лишить вас рогов, - добавила она, отломив один бычий рог.  Два рога теперь не в моде. В этом году все самые  лучшие,  самые  модные быки носят только один рог. А некоторые не носят вовсе, -  сказала  она, отломив и второй рог.

        Поскольку рога у быков нечувствительны к боли, бык не знал,  что  остался без рогов. Он все равно продолжал бодаться, и будь на месте  Пиппи какая-нибудь другая малышка, от нее бы мокрого места не осталось.

        - Ха-ха-ха, перестаньте меня щекотать!  -  орала  Пиппи.  -  Вы  даже представить себе не можете, как я боюсь щекотки. Ха-ха, кончайте это дело, кончайте, говорю, а не то я умру со смеху!

        Но бык не прекращал бодаться, и в конце концов Пиппи вскочила ему  на спину, чтобы хоть немного отдохнуть. Но ни о каком отдыхе не могло  быть и речи: ведь быку совершенно не понравилось, что Пиппи сидит у  него  на спине. Он делал самые невероятные кульбиты, чтобы сбросить Пиппи на землю, но она только крепче сжимала ногами его бока. Бык бесновался,  бегая взад-вперед по лугу, и ревел так, что казалось, будто из ноздрей его валит дым. Пиппи хохотала, и вопила, и махала рукой Томми и Аннике,  которые стояли на почтительном расстоянии, дрожа как  осиновый  листок.  Бык вертелся волчком, пытаясь избавиться от Пиппи.

        - "Здесь танцую я с моим милым дружком..." - напевала вполголоса Пиппи, продолжая сидеть на спине быка.

        В конце концов бык так устал, что улегся на землю; его одолевало  безумное желание, чтобы на свете не осталось ни единого ребенка. Да и  вообще он всегда считал, что малявки не так уж необходимы.

        - Вы собираетесь отдохнуть после обеда? - вежливо спросила  Пиппи.  Не буду мешать!

        Сойдя со спины быка, она подошла к Томми и Аннике. Томми уже  чуточку поплакал. Бык повредил ему руку, но Анника перевязала ее  своим  носовым платком, так что она больше не болела.

        - О, Пиппи! - воскликнула возбужденно Анника, когда Пиппи  подошла  к ней и к Томми.

        - Тс-с-с! - прошептала Пиппи. - Не разбуди быка! Он спит, и  если  мы разбудим его, он опять начнет психовать.

        - Господин Нильссон, господин Нильссон, где ты? - тут же заорала  она громким голосом, ничуть не заботясь о послеобеденном сне быка. - Нам пора домой!

        И правда, неподалеку на сосне сидел скрючившись господин Нильссон. Он с печальным видом сосал свой хвост. Ведь такой маленькой обезьянке вовсе не весело, когда ее одну бросают в лесу. Но он тут же спрыгнул  с  сосны прямо на плечо Пиппи и замахал своей  соломенной  шляпкой,  как  всегда, когда у него бывало радостно на душе.

        - Вот как, значит, на сей раз ты не нанялся  в  прислуги?  -  сказала Пиппи, погладив его по спинке. - Тьфу! Ведь это же враки, истинная правда, - добавила она. - Да, но ведь истинная правда не может быть враньем, - продолжала она свои рассуждения. - Вот увидите, в конце  концов  может статься, что господин Нильссон и в самом деле был прислугой в Сурабае! И тогда я уж точно знаю, кто потом будет жарить нам котлетки.

        И они отправились домой. Платье  Пиппи  попрежнему  булькало  "бульк, бульк", а туфля чмокала "чмок, чмок". Томми же  и  Анника  думали,  что, несмотря на встречу с быком, у них был замечательный день, и пели песню, которую выучили в школе. Собственно говоря, это  была  летняя  песня,  а ведь осень уже была на носу. Но они  думали,  что  все-таки  песня  была очень к месту.

        Нам летнее солнце сияет,

        Леса и луга освещает,

        Наш класс по дороге шагает.

        Мы весело поем. Халло! Халло!

        Ты молодой,

        Бодрись, не ной,

        Иди и с нами вместе пой,

        А наша песня улетай

        В зеленый, светлый

        Горный край.

        Нам летнее солнце сияет,

        Мы с песней идем. Халло! Халло!

        Пиппи тоже пела, но слова ее песни были не совсем такие, как у  Томми с Анникой. А пела она вот что:

        Нам летнее солнце сияет,

        А я по дороге шагаю,

        И делаю все, что желаю,

        И туфлями стучу: стук, стук!

        И не беда,

        Что, как всегда,

        В туфле чмокает вода.

        А бык сбежал,

        Какой скандал!

        И мне спасибо не сказал.

        Нам летнее солнце сияет.

        Я шлепаю туфлей: шлеп, шлеп.