ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

КАРЛСОН ВЫСТУПАЕТ С УЧЕНОЙ СОБАКОЙ АЛЬБЕРГ

        На  следующее  утро,  едва  проснувшись,  взъерошенный  мальчуган   в полосатой голубой пижаме пришлепал босиком к маме на кухню. Папа уже  ушел на службу, а Боссе и Бетан - в школу. У Малыша уроки начинались  позже,  и это было очень кстати, потому что он любил оставаться  вот  так  по  утрам вдвоем с мамой, пусть даже ненадолго. В такие минуты хорошо разговаривать, вместе петь песни или рассказывать  друг  другу  сказки.  Хотя  Малыш  уже большой мальчик и ходит в школу,  он  с  удовольствием  сидит  у  мамы  на коленях, но только если этого никто не видит.

     Когда Малыш вошел в кухню, мама,  примостившись  у  кухонного  стола, читала газету и пила кофе. Малыш молча влез к ней на колени.  Мама  обняла его и нежно прижала к себе. Так они и сидели, пока Малыш  окончательно  не проснулся.

     Мама и папа вернулись вчера с прогулки позже, чем предполагали. Малыш уже лежал в своей кроватке и спал.

     Во сне он разметался. Укрывая его, мама заметила дырки, прорезанные в простыне. А сама простыня была такая грязная,  словно  ее  кто-то  нарочно исчертил углем. И тогда мама подумала: "Неудивительно, что Малыш  поспешил лечь спать". А теперь, когда озорник сидел у нее на  коленях,  она  твердо решила не отпускать его без объяснений.

     - Послушай, Малыш, мне бы хотелось знать, кто прорезал дырки в  твоей простыне. Только не вздумай, пожалуйста, говорить, что это сделал Карлсон, который живет на крыше.

     Малыш молчал и напряженно думал. Как быть? Ведь дырки прорезал именно Карлсон, а мама запретила о нем говорить.  Малыш  решил  также  ничего  не рассказывать и о ворах, потому что мама все равно этому не поверит.

     - Ну, так что же? - настойчиво повторила мама  так  и  не  дождавшись ответа.

     - Не могла бы ты спросить об этом Гуниллу? -  хитро  сказал  Малыш  и подумал: "Пусть-ка лучше Гунилла расскажет маме, как было  дело.  Ей  мама скорее поверит, чем мне".

     "А! Значит, это Гунилла разрезала простыню", - подумала мама.  И  еще она подумала, что ее Малыш - хороший мальчик,  потому  что  он  не  желает наговаривать на других, а хочет, чтобы Гунилла сама все рассказала.

     Мама обняла Малыша за плечи. Она решила сейчас больше ни о чем его не расспрашивать, но при случае поговорить с Гуниллой.

     - Ты очень любишь Гуниллу? - спросила мама.

     - Да, очень, - ответил Малыш.

     Мама вновь принялась читать газету, а Малыш  молча  сидел  у  нее  на коленях и думал.

     Кого же, собственно говоря,  он  действительно  любит?  Прежде  всего маму... и папу тоже... Еще он любит Боссе и Бетан... Ну да, чаще всего  он их все-таки любит, особенно Боссе. Но иногда он на них так  сердится,  что вся любовь пропадает. Любит он и  Карлсона,  который  живет  на  крыше,  и Гуниллу тоже любит. Да, быть может, он женится  на  ней,  когда  вырастет, потому что хочешь не хочешь, а жену иметь надо. Конечно, больше  всего  он хотел бы жениться на маме, но ведь это невозможно.

     Вдруг Малышу пришла в голову мысль, которая его встревожила.

     - Послушай, мама, - сказал он, - а когда  Боссе  вырастет  большой  и умрет, мне нужно будет жениться на его жене?

     Мама подвинула к себе чашку и с удивлением взглянула на Малыша.

     - Почему ты так думаешь? - спросила она, сдерживая смех.

     Малыш, испугавшись, что сморозил глупость, решил  не  продолжать.  Но мама настаивала:

     - Скажи, почему ты это подумал?

     - Ведь когда Боссе вырос, я получил его старый велосипед и его старые лыжи... И коньки, на которых он катался,  когда  был  таким,  как  я...  Я донашиваю его старые пижамы, его ботинки и все остальное...

     - Ну, а от его старой жены я тебя избавлю; это тебе обещаю, - сказала мама серьезно.

     - А нельзя ли мне будет жениться на тебе? - спросил Малыш.

     - Пожалуй, это невозможно, - ответила мама. - Ведь я уже  замужем  за папой.

     Да, это было так.

     - Какое неудачное совпадение, что и я и папа любим тебя! - недовольно произнес Малыш.

     Тут мама рассмеялась и сказала:

     - Раз вы оба меня любите, значит, я хорошая.

     - Ну, тогда я женюсь на Гунилле, - вздохнул Малыш. - Ведь надо же мне будет на ком-нибудь жениться!

     И Малыш вновь задумался. Он думал о том, что ему, наверно,  будет  не очень приятно жить вместе с Гуниллой,  потому  что  с  ней  иногда  трудно ладить. Да и вообще ему больше всего хотелось жить вместе с мамой,  папой, Боссе и Бетан, а не с какой-то там женой.

     - Мне бы гораздо больше хотелось иметь собаку,  чем  жену,  -  сказал Малыш. - Мама, ты не можешь мне подарить щенка?

     Мама вздохнула. Ну вот, опять Малыш  заговорил  о  своей  вожделенной собаке! Это было почти так же невыносимо,  как  и  разговоры  о  Карлсоне, который живет на крыше.

     - Знаешь что, Малыш, - сказала мама, - тебе пора одеваться, а  то  ты опоздаешь в школу.

     - Ну, ясно, - ответил Малыш. - Стоит мне только заговорить о  собаке, как ты заводишь разговор о школе!

     ... В тот день Малышу было приятно идти в школу, потому что ему многое надо было обсудить с Кристером и Гуниллой.

     Домой они шли, как всегда, вместе. И Малыша  это  особенно  радовало, потому что теперь Кристер и Гунилла тоже были знакомы с Карлсоном.

     - Он такой веселый, правда? Как ты думаешь сегодня он опять прилетит? - спросила Гунилла.

     -  Не  знаю,  -  ответил   Малыш.   -   Он   сказал,   что   прилетит "приблизительно". А это значит - когда ему вздумается.

     -  Надеюсь,  что  он  прилетит  "приблизительно"  сегодня,  -  сказал Кристер. - Можно, мы с Гуниллой пойдем к тебе?

     - Конечно, можно, - сказал Малыш.

     Тут появилось еще одно существо, которое тоже захотело пойти вместе с ними. Когда ребята собрались перейти улицу, к  Малышу  подбежал  маленький черный пудель. Он обнюхал коленки Малыша и дружески тявкнул.

     - Поглядите, какой славный щенок! - радостно воскликнул Малыш. -  Он, наверно, испугался уличного движения и просит меня  перевести  его  на  ту сторону.

     Малыш был бы счастлив переводить щенка через все перекрестки  города. Должно быть, щенок это почувствовал:  он  бежал  вприпрыжку  по  мостовой, норовя прижаться к ноге Малыша.

     - Какой он симпатичный, - сказала  Гунилла.  -  Иди  сюда,  маленький песик!

     - Нет, он хочет идти рядом со мной, - сказал Малыш и  взял  щенка  за ошейник. - Он меня полюбил.

     - Меня он тоже полюбил, - сказала Гунилла.

     У маленького щенка был такой вид,  будто  он  готов  любить  всех  на свете, только бы его любили. И Малыш полюбил этого щенка. О,  как  он  его полюбил! Он нагнулся к щенку и принялся его ласкать, и гладить, и тихонько присвистывать, и причмокивать. Все эти нежные звуки должны были  означать, что черный пудель - самый симпатичный, самый распрекрасный пес  на  свете. Щенок вилял хвостом, всячески давая понять, что он  тоже  так  думает.  Он радостно прыгал и лаял, а когда дети свернули на свою улицу, побежал вслед за ними.

     - Может быть, ему негде жить? - сказал Малыш, цепляясь  за  последнюю надежду: он ни за что не хотел расставаться с щенком. - И, может  быть,  у него нет хозяина?

     - Ну да, наверно, нет, - согласился с Малышом Кристер.

     - Да замолчи ты! - раздраженно оборвал  его  Малыш.  -  Ты-то  откуда знаешь?

     Разве мог понять Кристер, у которого был Еффа, что  значит  не  иметь собаки - совсем никакой собаки!

     - Иди сюда, милый песик! - позвал Малыш, все больше  убеждая  себя  в том, что щенку негде жить.

     - Смотри, как бы он не увязался за тобой, - предупредил Кристер.

     - Пусть идет. Я и хочу, чтобы он шел за мной, - ответил Малыш.

     И щенок пошел за ним. Так он оказался у дверей дома, где  жил  Малыш. Тут Малыш взял его на руки и понес по лестнице.

     "Сейчас я спрошу у мамы, можно ли мне оставить его у себя".

     Но мамы не было дома. В записке,  которую  Малыш  нашел  на  кухонном столе, было сказано, что она в прачечной и что он может туда  зайти,  если ему что-нибудь понадобится.

     Тем временем щенок, как ракета, ворвался  в  комнату  Малыша.  Ребята помчались за ним.

     - Видите, он хочет  жить  у  меня!  -  закричал  Малыш,  обезумев  от радости.

     В эту самую минуту в окно влетел Карлсон, который живет на крыше.

     - Привет! - крикнул он. - Вы что, постирали эту собаку?  Ведь  у  нее вся шерсть села!

     - Это же не Еффа, разве ты не видишь?  -  сказал  Малыш.  -  Это  моя собака!

     - Нет, не твоя, - возразил Кристер.

     - У тебя нет собаки, - подтвердила Гунилла.

     - А вот у меня там, наверху, тысячи собак, - сказал Карлсон. - Лучший в мире собаковод - это...

     - Что-то я не видал у тебя никаких собак, - перебил Малыш Карлсона.

     - Их просто не было дома - они все разлетелись. Ведь у меня  летающие собаки.

     Мальты не слушал Карлсона. Тысячи летающих собак  ничего  не  значили для него по сравнению с этим маленьким милым щенком.

     - Нет, не думаю, чтобы у него был хозяин, - вновь сказал Малыш.

     Гунилла склонилась над собакой.

     - Во всяком случае, на ошейнике у него написано "Альберг", -  сказала она.

     - Ясно, это фамилия его хозяина, - подхватил Кристер.

     - Может быть, этот Альберг уже умер! - возразил Малыш и подумал, что, даже если Альберг существует, он, конечно, не любит щенка. И вдруг  Малышу пришла в голову прекрасная мысль. -  А  может  быть,  самого  щенка  зовут Альберг? - спросил он, умоляюще взглянув на Кристера и Гуниллу.

     Но те лишь обидно рассмеялись в ответ.

     - У меня есть несколько собак по кличке Альберг, - сказал Карлсон.  Привет, Альберг!

     Щенок подскочил к Карлсону и весело залаял.

     - Вот видите, - крикнул  Малыш,  -  он  знает  свое  имя!..  Альберг, Альберг, сюда!

     Гунилла схватила щенка.

     - Тут на ошейнике выгравирован номер телефона, - безжалостно  сказала она.

     - Конечно, у собаки есть личный телефон, - объяснил Карлсон. -  Скажи ей, чтобы она  позвонила  своей  экономке  и  предупредила,  что  вернется поздно. Мои собаки всегда звонят по телефону, когда задерживаются.

     Карлсон погладил щенка своей пухлой ручкой.

     - Одна из моих собак, которую, кстати, тоже зовут Альберг, как-то  на днях задержалась, - продолжал Карлсон. - Она решила позвонить домой, чтобы предупредить меня, но спутала номер телефона и  попала  к  одному  старому майору в отставке, проживающему в Кунгсхольме. "Это  кто-нибудь  из  собак Карлсона? " - осведомилась Альберг. Майор обиделся и стал ругаться: "Осел! Я майор, а не собака! " - "Так чего ж вы меня облаяли?" - вежливо спросила Альберг. Вот какая она умница!

     Малыш не слушал Карлсона. Его сейчас  ничто  не  интересовало,  кроме маленького щенка. И даже когда Карлсон сказал,  что  он  не  прочь  слегка поразвлечься, Малыш не обратил на это  никакого  внимания.  Тогда  Карлсон выпятил нижнюю губу и заявил:

     - Нет, так я не играю! Ты все время возишься с этой собакой, а я тоже хочу чем-нибудь заняться.

     Гунилла и Кристер поддержали Карлсона.

     - Давайте устроим "Вечер чудес", - сказал Карлсон, перестав дуться. Угадайте, кто лучший в мире фокусник?

     - Конечно, Карлсон! - наперебой закричали Малыш, Кристер и Гунилла.

     - Значит, мы решили, что устроим представление под  названием  "Вечер чудес"?

     - Да, - сказали дети.

     - Мы решили также, что вход на это представление  будет  стоить  одну конфетку?

     - Да, - подтвердили дети.

     - И еще мы решили, что собранные конфеты пойдут на  благотворительные цели.

     - Как? - удивились дети.

     - А существует только одна настоящая благотворительная цель -  забота о Карлсоне.

     Дети с недоумением переглянулись.

     - А может быть... - начал было Кристер.

     - Нет, мы решили! - перебил его Карлсон. - А то я не играю.

     Итак, они решили, что все конфеты получит Карлсон, который  живет  на крыше.

     Кристер и Гунилла выбежали на улицу  и  рассказали  всем  детям,  что наверху у Малыша сейчас начнется большое представление  "Вечер  чудес".  И все, у кого было хотя бы пять эре, побежали в лавку и купили там  "входные конфеты".

     У двери в комнату Малыша стояла Гунилла; она отбирала у всех зрителей конфеты и клала их в коробку с надписью: "Для благотворительных целей".

     Посреди комнаты Кристер расставил стулья для  публики.  Угол  комнаты был отгорожен одеялом, и оттуда доносились шепот и собачий лай.

     - Что нам здесь будут показывать? - спросил мальчик по имени Кирре. Если какую-нибудь чепуху, я потребую назад свою конфетку.

     Малыш, Гунилла и Кристер не любили этого Кирре - он  вечно  был  всем недоволен.

     Но вот из-за одеяла вышел Малыш. На руках он держал маленького щенка.

     - Сейчас вы все увидите лучшего в  мире  фокусника  и  ученую  собаку Альберг, - торжественно произнес он.

     - Как уже  было  объявлено,  выступает  лучший  в  мире  фокусник,  послышался голос из-за одеяла, и перед публикой появился Карлсон.

     Его голову украшал цилиндр папы Малыша, а на плечи был накинут  мамин клетчатый фартук, завязанный под подбородком пышным  бантом.  Этот  фартук заменял Карлсону черный плащ, в котором обычно  выступают  фокусники.  Все дружно захлопали. Все, кроме Кирре. Карлсон поклонился.  Вид  у  него  был очень самодовольный. Но вот он снял с головы цилиндр и показал  всем,  что цилиндр пуст, - точь-в-точь как это обычно делают фокусники.

     - Будьте добры,  господа,  убедитесь,  что  в  цилиндре  ничего  нет. Абсолютно ничего, - сказал он.

     "Сейчас он вынет оттуда "сивого кролика, - подумал  Малыш.  Он  видел однажды в цирке выступление фокусника. - Вот будет забавно, если Карлсон и правда вынет из цилиндра кролика! "

     - Как уже было сказано, здесь ничего нет, - мрачно продолжал Карлсон. - И здесь никогда ничего не будет, если вы  сюда  ничего  не  положите.  Я вижу, передо мной сидят маленькие обжоры и едят конфеты Сейчас  мы  пустим этот цилиндр по кругу, и каждый из вас кинет в него по одной  конфете.  Вы сделаете это в благотворительных целях.

     Малыш с цилиндром в руках обошел всех ребят. Конфеты так и сыпались в цилиндр. Затем он передал цилиндр Карлсону.

     - Что-то он подозрительно гремит! - сказал Карлсон и потряс  цилиндр. - Если бы он был полон, он бы так не гремел.

     Карлсон сунул в рот конфетку и принялся жевать.

     - Вот это, я понимаю, благотворительность!  -  воскликнул  он  и  еще энергичнее заработал челюстями.

     Один Кирре не положил конфеты в шляпу, хотя в руке у него  был  целый кулек.

     - Так вот, дорогие мои друзья, и ты, Кирре, - сказал Карлсон, - перед вами ученая собака Альберг. Она умеет делать  все:  звонить  по  телефону, летать, печь булочки, разговаривать и поднимать ножку. Словом, все.

     В этот момент щенок и в самом деле поднял ножку - как раз возле стула Кирре, и на полу образовалась маленькая.лужица.

     - Теперь вы видите, что я не преувеличиваю: это действительно  ученая собака.

     - Ерунда! - сказал Кирре и отодвинул свой стул  от  лужицы.  -  Любой щенок сделает такой фокус. Пусть  этот  Альберг  немножко  поговорит.  Это будет потруднее, ха-ха!

     Карлсон обратился к щенку:

     - Разве тебе трудно говорить, Альберг?

     - Нет, - ответил щенок. - Мне трудно говорить, только  когда  я  курю сигару.

     Ребята прямо подскочили от изумления. Казалось, говорит сам щенок. Но Малыш все же решил, что за него говорит Карлсон. И  он  даже  обрадовался, потому что хотел иметь обыкновенную собаку, а не какую-то говорящую.

     - Милый Альберг, не можешь ли ты рассказать  что-нибудь  из  собачьей жизни нашим друзьям и Кирре? - попросил Карлсон.

     - Охотно, - ответил Альберг и начал свой рассказ. - Позавчера вечером я ходил в кино, - сказал он и весело запрыгал вокруг Карлсона.

     - Конечно, - подтвердил Карлсон.

     - Ну да! И рядом со мной на  стуле  сидели  две  блохи,  -  продолжал Альберг.

     - Что ты говоришь! - удивился Карлсон.

     - Ну да! - сказал Альберг. - И когда  мы  вышли  потом  на  улицу,  я услышал, как одна блоха сказала другой: "Ну как, пойдем домой  пешком  или поедем на собаке?"

     Все дети считали, что это хорошее представление,  хотя  и  не  совсем "Вечер чудес". Один лишь Кирре сидел с недовольным видом.

     - Он ведь уверял, что эта собака умеет  печь  булочки,  -  насмешливо проговорил Кирре.

     - Альберг, ты испечешь булочку? - спросил Карлсон.

     Альберг зевнул и лег на пол.

     - Нет, не могу... - ответил он.

     - Ха-ха! Так я и думал! - закричал Кирре.

     -...потому что у меня нет дрожжей, - пояснил Альберг.

     Всем детям Альберг очень понравился, но Кирре продолжал упорствовать.

     - Тогда пусть полетает - для этого дрожжей не нужно, - сказал он.

     - Полетаешь, Альберг? - спросил Карлсон собаку.

     Щенок, казалось, спал, но на вопрос Карлсона все же ответил:

     - Что ж, пожалуйста, но только  если  ты  полетишь  вместе  со  мной, потому что я обещал маме никогда не летать без взрослых.

     - Тогда иди сюда, маленький Альберг, - сказал Карлсон и поднял  щенка с пола.

     Секунду спустя Карлсон и Альберг уже летели. Сперва они  поднялись  к потолку и сделали несколько кругов над люстрой, а затем вылетели  в  окно. Кирре даже побледнел от изумления.

     Все дети кинулись к окну и стали  смотреть,  как  Карлсон  и  Альберг летают над крышей дома. А Малыш в ужасе крикнул:

     - Карлсон, Карлсон, лети назад с моей собакой!

     Карлсон послушался. Он тут же вернулся назад и  положил  Альберга  на пол. Альберг встряхнулся. Вид у него был очень  удивленный  -  можно  было подумать, что это его первый в жизни полет.

     - Ну, на сегодня хватит. Больше нам нечего показывать.  А  это  тебе. Получай! - И Карлсон толкнул Кирре.

     Кирре не сразу понял, чего хотел Карлсон.

     - Дай конфету! - сердито проговорил Карлсон.

     Кирре вытащил свой кулек и отдал его Карлсону, успев, правда,  сунуть себе в рот еще одну конфету.

     - Позор жадному мальчишке!.. - сказал Карлсон и стал поспешно  искать что-то глазами. - А где коробка для благотворительных сборов? - с тревогой спросил он.

     Гунилла подала ему коробку, в которую она собирала "входные конфеты". Она думала, что теперь, когда у  Карлсона  оказалось  столько  конфет,  он угостит всех ребят. Но Карлсон этого  не  сделал.  Он  схватил  коробку  и принялся жадно считать конфеты.

     - Пятнадцать штук, -  сказал  он.  -  На  ужин  хватит...  Привет!  Я отправляюсь домой ужинать. И он вылетел в окно.

     Дети стали расходиться. Гунилла и Кристер тоже ушли. Малыш и  Альберг остались вдвоем, чему Малыш был очень рад. Он взял щенка на колени и  стал ему что-то нашептывать. Щенок  лизнул  Малыша  в  лицо  и  заснул,  сладко посапывая.

     Потом пришла мама  из  прачечной,  и  сразу  все  изменилось.  Малышу сделалось очень грустно: мама вовсе не считала, что Альбергу негде жить, она позвонила по номеру, который был выгравирован на ошейнике Альберга,  и рассказала, что ее сын нашел маленького черного щенка-пуделя.

     Малыш стоял возле телефона, прижимая Альберга к груди, и шептал:

     - Только бы это был не их щенок...

     Но, увы, это оказался их щенок!

     - Знаешь, сыночек, кто хозяин Бобби? - сказала мама, положив  трубку. - Мальчик, которого зовут Стефан Альберг.

     - Бобби? - переспросил Малыш.

     - Ну да, так зовут щенка. Все это  время  Стафан  проплакал.  В  семь часов он придет за Бобби.

     Малыш ничего не ответил, но сильно побледнел и глаза его  заблестели. Он еще крепче прижал к себе щенка и тихонько, так, чтобы мама не  слышала, зашептал ему на ухо:

     - Маленький Альберг, как бы я хотел, чтобы ты был моей собакой!

     Когда пробило семь, пришел Стафан Альберг и унес щенка.

     А Малыш лежал ничком на кровати  и  плакал  так  горько,  что  просто сердце разрывалось.