ЧУДЕСНОЕ ИЗБАВЛЕНИЕ

        Некоторое время враги не решались возобновить нападение. Потом  опять осмелели, но новый выстрел Волшебника и в этот раз обратил их в бегство.

       - Отлично, - сказал Зеб. - Теперь они наверняка уберутся восвояси.

       - Увы, только на время, - мрачно предсказал Волшебник. - Оба мои  револьвера шестизарядные. Когда патроны кончатся, мы будем совершенно беспомощны.

       Как будто догадавшись об этом, Гаргойли стали время от времени  высылать вперед разведчиков, вызывавших на себя огонь из револьверов Волшебника. В результате ни один из нападавших не подвергся оглушающему  удару больше одного раза, основная же часть отряда держалась все время на  безопасном расстоянии, снаряжая все новые и новые свежие силы. Когда  Волшебник истратил наконец все двенадцать зарядов, не нанеся противнику никакого урона, разве только кое-кого оглушив, он был не ближе  к  победе, чем в самом начале сражения.

       - Что же нам теперь делать? - в волнении спросила Дороти.

       - Попробуем кричать хором, - предложил Зеб.

       - И драться тоже, - добавил Волшебник. - Соберемся все вокруг  Джима. Он будет работать копытами, а мы ему помогать. И пусть каждый вооружится чем может. У меня есть моя сабля, хотя прок от нее теперь невелик, Дороти может взять зонтик и неожиданно открыть его, когда эти деревяшки начнут атаковать. Жаль, для тебя у меня нет ничего, Зеб.

       - У меня есть король, - сказал мальчик и вытащил  из  коляски  своего пленника. Руки у того были связаны и вытянуты над головой, и, взяв короля за запястья, Зеб мог использовать его как  отличную  дубину.  Мальчик был силен для своих лет, благодаря постоянной работе  на  ферме,  и  мог оказаться для врагов опаснее, чем даже сам Волшебник.

       Когда в атаку ринулся очередной отряд Гаргойлей, наши путешественники разом закричали что было мочи, котенок  пронзительно  замяукал,  а  Джим заржал На некоторое время противник был остановлен, но вскоре  оборонявшиеся выбились из сил. Заметив это, а также и то, что револьверы потеряли способность издавать ужасный грохот, Гаргойли собрались в рой наподобие пчелиного, заполонили собой едва ли не все небо и снова двинулись на маленький отряд.

       Дороти присела на корточки и открыла над собой зонтик, который, спрятав ее почти целиком, оказался надежной защитой.  Сабля  Волшебника  при первом же ударе разлетелась на куски. Зеб  размахивал  своим  Гаргойлем, как палицей, и сбил с ног по крайней мере дюжину врагов. Но они  продолжали наседать и вскоре сгрудились в такую тесную толпу, что уж и размахнуться не было возможности. Но конь доблестно брыкался, а Эврика ему помогал: он вспрыгивал на Гаргойлей и царапался и кусался  не  хуже  дикой кошки.

       Силы, однако, были слишком неравными. Деревянные существа облепили со всех сторон Зеба и Волшебника, так что те не  могли  даже  пошевелиться. Точно так же была поймана Дороти. Несколько Гаргойлей повисли на ногах у Джима, стреножив таким образом бедного коня и сделав его совершенно беспомощным. Эврика сделал отчаянный рывок в надежде  спастись  и  помчался прочь, как молния, но ухмыляющийся Гаргойль устремился следом и  схватил котенка за шкирку прежде, чем тот успел отбежать на безопасное  расстояние.

       Побежденные были уверены, что им пришел конец, но у деревянных драчунов были, похоже, другие планы: пленников подняли и понесли по  воздуху. Они летели над деревянной страной, пока не достигли деревянного  города. Дома в городе все имели форму квадратов,  шести-  или  восьмиугольников. Они напоминали башни и казались основательными и  крепкими,  хотя  иные, притом самые большие, были явно не новы и потемнели от непогоды.

       К одному из таких домов - без окон и дверей, зато с широким отверстием под самой крышей - и были доставлены пленники. Гаргойли грубо впихнули их в отверстие, под  которым  оказалась  платформа,  а  сами  улетели прочь. Путешественники не могли сделать того же,  ведь  у  них  не  было крыльев, а прыжок с такой высоты означал бы  верную  смерть.  Деревянных мозгов Горгойлей хватило на то, чтобы предвидеть все это. Победители  не учли лишь того, что земные люди умеют выпутываться и не из таких  передряг.

       Джим совершил перелет вместе с остальными, хотя для того, чтобы нести по воздуху такое крупное животное, потребовалось немало  Гаргойлей.  Они прихватили заодно и коляску, хотя понятия не имели, для чего  она  может служить и даже - живая она или нет. Следом за коляской в отверстие  влетел котенок, после чего последний из Гаргойлей исчез, и наши друзья  остались одни.

       - Вот это была битва! - молвила Дороти, с трудом отдышавшись.

       - Не знаю, не знаю, - мурлыкнул Эврика, приглаживая лапкой взъерошенную шерстку. - Помоему, мы не нанесли им никакого урона, зато и сами его не понесли.

       - Хорошо, что мы снова вместе, пусть даже в плену, - вздохнула девочка.

       - Странно, что они не прикончили нас на месте, - заметил Зеб, в  пылу битвы потерявший своего короля.

       - Мы им, видно, нужны для какой-то церемонии, - задумчиво  проговорил Волшебник. - Впрочем, я нисколько не сомневаюсь в том, что  в  ближайшем будущем они нас прикончат.

       - Прикончить - значит убить? - поспешила уточнить Дороти.

       - Да, милая. Но стоит ли об этом сейчас говорить! Давайте лучше  обследуем нашу тюрьму.

       Из-под крыши, где они стояли, было видно далеко вокруг,  и  друзья  с любопытством оглядели раскинувшийся под ними город. Все в нем было деревянное, жесткое и неживое.

       В нижнюю часть дома с платформы вела лестница, и дети  с  Волшебником стали спускаться по ней, засветив предварительно фонари. Они прошли несколько этажей, не найдя ничего, кроме пустых комнат, и вернулись обратно на платформу. Если бы внизу были двери или окна, если бы  дощатые  стены были не так толсты и крепки, бежать отсюда было бы легче легкого. Но там было темно, сыро и неуютно, как в погребе или в трюме корабля.

       В этой стране, как повсюду в подземном мире, ночи не было. Сильный  и ровный свет шел из какого-то неведомого источника. Из  своего  отверстия пленники могли видеть сквозь открытые окна, что происходит  в  ближайших домах. Они ясно различали движущиеся фигуры деревянных Гаргойлей.

       - Похоже, что у них сейчас время отдыха, - заметил Волшебник. - В отдыхе нуждаются все живые существа, даже деревянные. А раз здесь нет  ночи, они выбирают определенное время дня, чтобы спать или дремать. - Я  и сам не прочь поспать, - зевая, проговорил Зеб.

       - Но где же Эврика? - вскричала вдруг Дороти.

       Все заозирались, но котенок как сквозь землю провалился.

       - Пошел прогуляться, - буркнул из угла Джим.

       - Но куда? Неужели по крыше? - забеспокоилась девочка.

       - Нет, он цеплялся когтями и карабкался вниз по стене дома.

       - Карабкаться вниз нельзя, Джим, - поправила  его  Дороти.  -  Карабкаться - значит лезть вверх.

       - Это кто так сказал? - поинтересовался конь.

       - Сказал мой учитель, а он все знает, Джим.

       - Карабкаться вниз - это как бы фигуральное выражение, - попытался их примирить Волшебник.

       - Я именно и говорю, что видел фигуру кота, - закивал Джим. - Она карабкалась вниз по стене.

       - О, Боже! Что это он задумал?! - воскликнула девочка  в  тревоге.  Глупый котенок! Его, конечно же, схватят Горлойли.

       - Хе-хе! - не удержался от смеха старый конь. - И не Горгойли  вовсе, а Гаргойли.

       - Не важно, как они называются, важно, что они схватят Эврику.

       - А вот и не схватят, - раздался голосок котенка, и Эврика  собственной персоной перелез через край площадки и преспокойнейшим образом уселся на полу.

       - Где ты был, Эврика? - строго спросила его Дороти.

       - Изучал повадки местных жителей. Они ужасно смешные, Дороти. Вот как раз сейчас все ложатся спать и - что бы ты думала? - снимают с заплечных крючков крылья и складывают их по углам до утра.

       - Что складывают, крючки?

       - Да нет же, крылья.

       - Теперь я понял, - догадался Зеб, - этот дом служит у  них  тюрьмой. Если кто-то из Гаргойлей плохо себя ведет, его  сажают  под  замок.  Для этого затаскивают сюда, отцепляют крылья и уносят их и не  отдают,  пока тот не исправится.

       Волшебник очень внимательно выслушал все, о чем рассказал Эврика.

       - Хорошо бы нам раздобыть хоть несколько крыльев, - проговорил он задумчиво.

       - Ты думаешь, мы могли бы на них летать? - изумилась Дороти.

       - Думаю, да. Раз Гаргойли их отцепляют,  значит,  способность  летать живет в самих крыльях, а не в деревянных телах, к которым они  крепятся. Следовательно, если бы эти крылья оказались у нас, мы могли бы летать не хуже их. По крайней мере, пока мы находимся в их стране и подвержены тем же чарам.

       - Но куда же нам отсюда лететь? - спросила девочка.

       - Подойди-ка сюда, - сказал Волшебник и подвел ее к одному  из  углов башни. - Видишь вон ту высокую гору? - продолжал  он,  вытягивая  вперед руку.

       - Да, вижу ясно, хотя она довольно далеко, - подтвердила Дороти.

       - Так вот. У подножия этой горы, вершина которой прячется в  облаках, есть вход в виде арки, как две капли воды похожий на тот, через  который мы вошли в Долине Во, чтобы затем подняться по  спиральной  лестнице.  Я достану подзорную трубу, и ты увидишь этот вход еще яснее.

       Он достал из своего чемоданчика небольшую, но очень мощную трубу, и с ее помощью девочка смогла отчетливо разглядеть арку и дверь за ней.

       - Интересно, куда она ведет? - пробормотала Дороти.

       - Этого я сказать не могу, - ответил Волшебник, - но  думаю,  что  мы сейчас находимся не очень далеко от поверхности Земли.  Стало  быть,  за дверью может начинаться еще одна лестница, которая выведет  нас  наконец на солнечный свет. Так что, если бы у нас были крылья, мы смогли бы вырваться из плена. Эта скала - наше спасение.

       - Я достану крылья, - сказал Зеб, который стоял рядом,  прислушиваясь к их разговору. - То есть достану, если котенок покажет мне, где они лежат.

       - Но как же ты спустишься? - удивилась девочка.

       Вместо ответа Зеб разобрал упряжь Джима, а потом  заново  ее  связал, так что получился длиннющий кожаный ремень, который мог свеситься до самой земли.

       - С его помощью и я могу карабкаться вниз, - пошутил он.

       - Вот и нет, - заметил Джим весьма рассудительно, хотя в его  круглых глазах прыгали смешинки, спуститься вниз ты еще можешь,  но  карабкаться полагается только вверх.

       - Хорошо, я вскарабкаюсь вверх на обратном пути, - засмеялся мальчик. - А теперь, Эврика, покажи мне, как добраться до крыльев.

       - Двигаться нужно очень тихо, - предупредил его котенок, - потому что малейший шум разбудит Гаргойлей. Булавка упадет - они и то услышат.

       - Я не собираюсь ронять булавки, - возразил Зеб.

       Он прицепил один конец ремня к колесу коляски, а другой выбросил  через край платформы.

       - Будь осторожней, - напутствовала его Дороти.

       - Постараюсь, - кивнул мальчик и полез через край.

       Девочка и Волшебник, перегнувшись, следили за тем, как Зеб, перебирая руками, осторожно спускался, пока обе ноги его не встали прочно на  землю. Эврика вцепился когтями в деревянную  стену  дома  и  шустро  сбежал вниз.

       Потом, уже вместе, они на цыпочках вошли в  низкую  дверцу  соседнего дома.

       Их друзья затаили дыхание. Вскоре мальчик снова  появился  в  дверях, неся в руках охапку деревянных крыльев.

       Подойдя к тому месту, где болтался конец ремня, он  привязал  к  нему всю охапку, и Волшебник потянул ремень к себе. Потом ремень снова  спустили, и Зеб взобрался по нему наверх. Эврика последовал за ним, и вскоре они опять стояли на площадке все вместе, а рядом лежали восемь с  трудом добытых деревянных крыльев.

       Мальчику уже больше не хотелось спать. Он был возбужден и полон энергии. Он снова собрал упряжь и впряг Джима в коляску. А потом  с  помощью Волшебника стал приспосабливать коню крылья. Это была  нелегкая  задача, потому что для каждого крючка на теле Гаргойлей полагалась  петля,  а  у коня их, конечно, не было. Однако Волшебник еще раз полез в  свой  чемоданчик, где хранилось удивительное множество полезных мелочей, и  достал оттуда моток крепкой проволоки, с помощью которой им удалось  прикрепить крылья к упряжи Джима - два у головы и два  ближе  к  хвосту.  Вышло  не очень-то красиво, но достаточно прочно, только бы выдержала упряжь.

       Еще четыре крыла они прикрепили к коляске, по два с  каждой  стороны, ведь в полете коляска должна была выдержать вес обоих детей и Оза.

       На подготовку ушло не так уж много времени, но  спавшие  до  сих  пор Гаргойли начали уже просыпаться, зашевелились и должны были с минуты  на минуту обнаружить пропажу крыльев. Поэтому  пленники  решили  бежать  из тюрьмы немедля.

       Они расселись в коляске, Дороти с Эврикой на коленях посередине,  Зеб и Волшебник по краям. Когда все было готово, мальчик тряхнул  вожжами  и сказал: - Ну, Джим, лети!

       - С каких крыльев начинать? - нерешительно спросил конь.

       - Маши всеми разом, - посоветовал Волшебник.

       - Тут одно совсем кривое, - пожаловался конь.

       - Ничего, мы поможем тебе рулить теми крыльями,  что  на  коляске,  ободрил его Зеб. - Твое дело взлететь, а там - дуй в сторону горы, Джим, и не теряй понапрасну времени.

       Конь, заржав, взмахнул всеми четырьмя крылами и  поднялся  в  воздух. Дороти сильно засомневалась в успехе их затеи, глядя на  то,  как  Джим, вытянув длинную шею и растопырив костлявые ноги, пытается порхать. Кроме того, он еще стонал и охал, как бы от страха, а крылья страшно скрипели, потому что Волшебник забыл их смазать. Но взмахивал ими  конь  широко  и ровно, в такт с крыльями коляски, а потому  сразу  набрал  хорошую  скорость. Единственное, на что седоки могли по справедливости пожаловаться, это на то, что их то и дело ужасно трясло, бросало  вниз  и  вверх,  как будто они не летели по воздуху, а мчались по булыжной мостовой.

       Но главное - они летели, и летели быстро, даже если не совсем  ровно, по направлению к горе, которую избрали своею целью.

       Очень скоро их заметили Гаргойли и немедленно, сбившись в стаю,  бросились в погоню за беглецами. Когда Дороти случайно оглянулась, она увидела, что за ними летит целая туча деревянных существ, от которой потемнело небо.