Колобок
Жили да были старик да старуха; у них не было ни хлеба, ни соли, ни кислых щей. Пошел старик
по сусекам скрести, по коробам мести. Собравши немного муки, стали месить колобок.
На масле смесили, на сковороде прягли и на окне студили. Колобок соскочил да и убежал.
Бежит вдоль по дорожке. Попадается ему заяц навстречу и спрашивает его:
— Куда бежишь, колобок?
Колобок ему в ответ:
— Я по коробам метен,
По сусекам скребен,
В сыром масле пряжен,
На окошке стужен;
Я от деда ушел,
Я от бабы ушел,
И от тебя убегу.
И побежал колобок. Навстречу ему серенький волчок.
— Куда ты, колобок? Колобок ему в ответ:
— Я по коробам метен,
По сусекам скребен,
В сыром масле пряжен,
На окошке стужен;
Я от деда ушел,
Я от бабы ушел,
Я от зайца ушел,
И от тебя, волк, убегу.
Колобок побежал. Ему навстречу попадается медведь и спрашивает его:
— Куда ты, колобок? Колобок ему в ответ:
— Я по коробам метен,
По сусекам скребен,
В сыром масле пряжен,
На окошке стужен;
Я от деда ушел,
Я от бабы ушел,
Я от зайца ушел,
Я от волка ушел
И от тебя, медведь, убегу.
Колобок побежал. Ему навстречу попадается черемная лисица, баять мастерица, и спрашивает,
готовясь его слизнуть:
— Куда бежишь, колобочек, скажи мне, дружочек, мой милый свет!
Колобок ей в ответ:
— Я по коробам метен,
По сусекам скребен,
В сыром масле пряжен,
На окошке стужен;
Я от деда ушел,
Я от бабы ушел,
Я от зайца ушел,
Я от волка ушел,
От медведя ушел
И от тебя убегу.
Лисица говорит ему:
— Я не чую, что ты баешь? Сядь мне на верхнюю губу!
Колобочек сел, опять то же запел.
- Я еще ничего не слышу! Сядь ко мне на язычок.
Он и на язычок ей сел. Опять то же запел.
Она — хам! — и съела его.
                                                  Зайкина избушка
Жили-были в лесу лисичка и зайка. Жили они неподалёку друг от друга. Пришла осень. Холодно
стало в лесу. Решили они избушки на зиму построить. Лисичка построила себе избушку из сыпучего
снежка, а зайчик — из сыпучего песка. Перезимовали они в новых избушках. Настала весна,
пригрело солнце. Лисички-на избушка растаяла, а зайкина стоит, как стояла. Пришла лисица в
зайкину избушку, выгнала зайку, а сама в его избушке осталась.
Пошёл зайка со своего двора, сел под берёзкою и плачет. Идёт волк. Видит — зайка плачет.
— Чего ты, зайка, плачешь? — спрашивает волк.
— Как же мне, зайке, не плакать? Жили мы с лисичкой близко друг возле друга. Построили мы себе
избы: я — из сыпучего песка, а она — из сыпучего снежка. Настала весна. Её избушка растаяла, а
моя стоит, как стояла. Пришла лисичка, выгнала меня из моей избушки и сама в ней жить
осталась. Вот я и сижу да плачу.
— Не плачь, зайка. Пойдём, я тебе помогу, выгоню лисичку из твоей избы.
Пошли они. Пришли. Волк стал на пороге зай-киной избушки и кричит на лисичку:
— Ты зачем залезла в чужую избу? Слезай, лиса, с печи, а то сброшу, побью тебе плечи. Не
испугалась лисичка, отвечает волку:
— Ой, волк, берегись: мой хвост что прут, — как дам, так и смерть тебе тут.
Испугался волк да наутёк. И зайку покинул. Сел опять зайка под берёзкой и горько плачет.
Идёт по лесу медведь. Видит — зайчик сидит под берёзкой и плачет.
— Чего, зайка, плачешь? — спрашивает медведь.
— Как же мне, зайке, не плакать? Жили мы с лисичкой близко друг возле друга. Построили мы себе
избы: я — из сыпучего песка, а она — из сыпучего снежка. Настала весна. Её избушка растаяла, а
моя стоит, как стояла. Пришла лисичка, выгнала меня из моей избушки и сама там жить осталась.
Так вот я сижу и плачу.
— Не плачь, зайка. Пойдём, я тебе помогу, выгоню лисичку из твоей избы.
Пошли они. Пришли. Медведь стал на пороге зайкиной избушки и кричит на лисичку:
— Зачем отняла у зайки избу? Слезай, лиса, с печи, а то сброшу, побью тебе плечи.
Не испугалась лисичка, отвечает медведю:
— Ох, медведь, берегись: мой хвост что прут,— как дам, так и смерть тебе тут.
Испугался медведь да наутёк и зайку одного покинул. Опять пошёл зайка со своего двора, сел под
берёзкою и горько плачет. Вдруг видит — идёт по лесу петух. Увидел зайчика, подошёл и
спрашивает:
— Чего, зайка, плачешь?
— Да как же мне, зайке, не плакать? Жили мы с лисичкой близко друг возле друга. Построили мы
себе избы: я — из сыпучего песка, а она — из сыпучего снежка. Настала весна. Её избушка
растаяла, а моя стоит, как стояла. Пришла лисичка, выгнала меня из моей избушки и сама там
жить осталась. Вот я сижу да плачу.
— Не плачь, зайка, я выгоню лису из твоей избушки.
— Ой, петенька,— плачет зайка,— где тебе её выгнать? Волк гнал — не выгнал. Медведь гнал — не
выгнал.
— А вот я выгоню. Пойдём,— говорит петух. Пошли. Вошёл петух в избушку, стал на пороге,
кукарекнул, а потом как закричит:
— Я — петух-чебетух,
Я — певун-лопотун,
На коротких ногах,
На высоких пятах.
На плече косу несу,
Лисе голову снесу.
А лисичка лежит и говорит:
— Ой, петух, берегись: мой хвост что прут,— как дам, так и смерть тебе тут.
Прыгнул петушок с порога в избу и опять кричит:
— Я — петух-чебетух,
Я — певун-лопотун,
На коротких ногах,
На высоких пятах.
На плече косу несу,
Лисе голову снесу.
И — прыг на печь к лисе. Клюнул лису в спину. Как подскочит лисица да как побежит вон из
зайкиной избушки, а зайка и двери захлопнул за нею.
И остался он жить в своей избушке вместе с петушком.
                                           Лисичка-сестричка и волк
Жил себе дед да баба. Дед говорит бабе:
- Ты, баба, пеки пироги, а я поеду за рыбой.
Наловил рыбы и везет домой целый воз. Вот едет он и видит: лисичка свернулась калачиком и
лежит на дороге.
Дед слез с воза, подошел к лисичке, а она не ворохнется, лежит себе, как мертвая.
- Вот будет подарок жене, - сказал дед, взял лисичку и положил на воз, а сам пошел впереди.
А лисичка улучила время и стала выбрасывать полегоньку из воза все по рыбке да по рыбке, все
по рыбке да по рыбке. Повыбросала всю рыбу и сама ушла.
- Ну, старуха, - говорит дед, - какой воротник привез я тебе на шубу.
- Где?
- Там, на возу, - и рыба и воротник.
Подошла баба к возу: ни воротника, ни рыбы, и начала ругать мужа:
- Ах ты!.. Такой-сякой! Ты еще вздумал обманывать! Тут дед смекнул, что лисичка-то была не
мертвая; погоревал, погоревал, да делать-то нечего.
А лисичка собрала всю разбросанную по дороге рыбу в кучку, села и ест себе. Навстречу ей идет
волк:
- Здравствуй, кумушка!
- Здравствуй, куманек!
- Дай мне рыбки!
- Налови сам, да и ешь.
- Я не умею.
- Эка, ведь я же наловила; ты, куманек, ступай на реку, опусти хвост в прорубь - рыба сама на
хвост нацепляется, да смотри, сиди подольше, а то не наловишь.
Волк пошел на реку, опустил хвост в прорубь; дело-то было зимою. Уж он сидел, сидел, целую
ночь просидел, хвост его и приморозило; попробовал было приподняться: не тут-то было.
“Эка, сколько рыбы привалило, и не вытащишь!” - думает он.
Смотрит, а бабы идут за водой и кричат, завидя серого:
- Волк, волк! Бейте его! Бейте его!
Прибежали и начали колотить волка - кто коромыслом, кто ведром, чем кто попало. Волк прыгал,
прыгал, оторвал себе хвост и пустился без оглядки бежать.
“Хорошо же, - думает, - уж я тебе отплачу, кумушка!” А лисичка-сестричка, покушамши рыбки,
захотела попробовать, не удастся ли еще что-нибудь стянуть; забралась в одну избу, где бабы
пекли блины, да попала головой в кадку с тестом, вымазалась и бежит. А волк ей навстречу:
- Так-то учишь ты? Меня всего исколотили!
- Эх, куманек, - говорит лисичка-сестричка, - у тебя хоть кровь выступила, а у меня мозг, меня
больней твоего прибили; я насилу плетусь.
- И то правда, - говорит волк, - где тебе, кумушка, уж идти; садись на меня, я тебя довезу.
Лисичка села ему на спину, он ее и понес. Вот лисичка-сестричка сидит, да потихоньку и
говорит:
- Битый небитого везет, битый небитого везет.
- Что ты, кумушка, говоришь?
- Я, куманек, говорю: битый битого везет.
- Так, кумушка, так!..