Как
придумать колесо?
Деревня оказалась
такой бедной, что Алиса таких даже на картинках не видела.
Низкие, покосившиеся, вросшие в землю бревенчатые хижины, крыши
покрыты соломой, окошки маленькие, без стекол, даже труб нет.
Несколько мелких кур бродили между домами, а при виде людей
бросились врассыпную, попрятались. Видно, привыкли никому не
доверять.
Деревня казалась
вымершей - ни одна дверь не открылась при виде гостей.
- У нас народу мало, -
сказал старик. - Кто в лесу грибы собирает или бересту дерет,
кто помер от бедности, кто на рыбалку ушел. Он толкнул дверь в
ближайшую избу. Внутри было темно, свет с трудом пробивался
сквозь маленькие окошки. Вдоль стен шли лавки, а посреди избы из
камней, обмазанных глиной, был сложен очаг. Дым от него уходил в
дырку в крыше.
- Так и живем, -
сказал старик. - Так и живем, ждем, когда времена изменятся. Ты
уж прости нас за скудость.
- Как вам не стыдно
так говорить! - даже обиделась Алиса. - Мы вам очень благодарны.
- Вставай, Герасик! -
крикнул старик. - Вставай, гости пришли.
Куча тряпок на широкой
скамье зашевелилась, и оттуда выглянула совсем белая
мальчишеская голова на тонкой шее. Голова уставилась на Алису
голубыми глазищами, поморгала, потом со скамейки свесились худые
босые ноги.
- Здравствуйте, -
сказал мальчишка. - Вы откуда такие?
- Люди это, не
беспокойся, - сказал старику - Ты Ивана Иваныча помнишь, в том
году приходил?
Мальчик перевел взгляд
с лица Алисы на козлика и вдруг улыбнулся, соскочил со скамейки
и подбежал к козлику.
- Я вас узнал! -
закричал он. - Хоть вы изменились, я вас все равно узнал! У вас
взгляд прежний. Кто же это вас так, а?
- Теперь все в
порядке, - сказал старик. - Мой Герасик такой чуткий, просто
страх. Нутром все чует. Я вас вел и думал -если признает,
значит, не врешь, а если не признает - иди на все четыре
стороны. Да ты садись, тебя как зовут?
- Алиса.
- Рад бы тебе помочь,
- сказал старик - но не знаю как. Скажи, внучок, не слыхал ли
ты: может, проходил здесь такой бандит - зовут Кусандрой, сам
худой как Кащей, в длинном черном балахоне, с мешком, полным
золотых яиц и с курочкой Рябой в клетке. Он и есть главный
злодей.
Герасик сидел на лавке
и гладил козлика. Он задумался, потом тихо ответил:
- Такой человек
проходил. Только в нашей деревне не останавливался. Думаю я, что
он в разбойный лес подался.
- Почему ты так
думаешь? - спросил старик. - Потому, что он не настоящий
волшебник. Если бы настоящий, о нем бы мы обязательно слыхали.
Самозванец он, а не волшебник. А если так, то возле волшебников
ему делать нечего.
Мальчик говорил
рассудительно, серьезно, как взрослый. Был он такой худой,
заморенный, что даже кожа его отливала голубым цветом.
"Наверное, чем-нибудь болен", - подумала Алиса и спросила:
- Ты не больной,
Герасик? А то у меня лекарства есть с собой.
- Не больной я, -
сказал мальчик. - Только голодный. Мне Иван Иванович лекарства
приносил, называются витамины. Я их съел, а все равно голодный.
- Ох, грехи наши
тяжкие, - вздохнул дед. - Даже ребенка досыта накормить не
можем! Была корова, было молочко, да вот волки коварные сожрали
ее, заманили в лес моим голосом.
- Вы обо мне не
беспокойтесь, - сказал мальчик. - Сейчас нам надо Иван Иваныча
спасти. Я ради этого все свои мысли отложу.
- А ты о чем мыслишь?
- спросила Алиса.
- Я изобретаю. Времена
трудные пошли, надо изобретать. Иначе, как совсем похолодает,
плохо придется. Помрем, как драконы и богатыри.
- Он все думает у нас,
все думает, - сказал старик. - Гулять не ходит, воздухом не
дышит, все думает.
- А что же делать,
дедушка? - сказал Герасик. - Кто-то должен думать.
Алисе мальчик
понравился. Она была с ним совершенно согласна. Ей было приятно,
что здесь она увидела одного из тех людей, которые будут думать
и в конце концов додумаются, как строить дома, изобретут паровоз
и телефон, переживут все ледниковые периоды и полетят в космос.
- А над чем ты сейчас
мыслишь? - спросила Алиса. - Я думаю, как изобрести такую штуку,
чтобы грузы не таскать, а легко перевозить.
Герасик достал из-под
лавки дощечку и два кружочка, вырезанные из дерева. Он приложил
кружочки по бокам дощечки и сказал:
- Хочу придумать, как
дощечку к этим кружкам приспособить, чтобы она не тащилась, а
катилась. Мы бы сделали большую коробку, в нее клали бы тяжелые
вещи и катили. Понимаешь?
- Значит, ты колесо
изобретаешь! - воскликнула Алиса. - Я думала, что-нибудь
серьезное. Кто же изобретает такие пустяки? Разве у вас колеса
нету?
- Колесо? - повторил
Герасик. Он расстроился, что колесо, оказывается, не надо
изобретать, а он не знал об этом. - Наверное, где-нибудь в очень
далеких землях изобрели, - сказал он. - Иначе я бы об этом уже
знал.
- Да ты не обращай
внимания, - сказал старик. - Ты себе изобретай. Если в
заграничных землях изобрели, то нам они не скажут. А мне дрова
тяжело из леса таскать...
- Ой, погодите! -
сказала Алиса. - Наверное, я ошиблась. Ведь это я знаю про
колесо, потому что я в будущем живу. Но я не знаю, кто его
первым придумал. Может, Герасик и придумал. Хочешь, я тебе
помогу, покажу, как кружочки к доске прикреплять, чтобы удобнее
катить? Мы его вместе с тобой изобретем.
- Нет, - сказал тихо
мальчик. - Не надо мне подсказывать. Я хочу сам. Если ты мне
подскажешь, то какой я изобретатель? Ты же тысячу раз это колесо
видела, тебе и думать не надо. Вспомнила, и все тут. Спасибо,
без тебя изобрету. Герасик закинул кружочки под лавку.
- Пойдем, - сказал он.
- Куда? - спросила
Алиса.
- Я вас в разбойный
лес провожу.
Алисе было стыдно.
Расстроила изобретателя, не подумала о том, что придумать
труднее, чем вспомнить.
- Извини, Герасик, -
сказал она. - Ты изобретай, я больше не буду мешать. Ты нам
только покажи, куда идти, а дальше нас Сила проводит.
- Нет, - сказал
мальчик. - Я с вами пойду. Сила в этих местах не бывал,
разбойного леса не знает.
- Ой, не ходи,
Герасик, в разбойный лес, - взмолился дед. -Никто оттуда живым
не возвращался. И гостей туда не зови. Пожалей их молодое
здоровье. - Мы сами пойдем, - сказала Алиса. Но Герасик не
слушал. У дверей он сунул ноги в рваные лапти, вышел наружу и
остановился, поджидая остальных.
|